Найо Марш: Фотофиниш. Свет гаснет

— И она, — предположил Бенджамин Руби, — сказала, что вы можете показать свою оперу ей.

— Да, так и было. Сегодня утром. Мне кажется, ей было жаль меня, потому что я так промок.

— И вы сделали это? — спросил мистер Реес. — Не считая того момента, когда разбросали ноты по ковру?

— Нет. Я как раз собирался, когда пришел официант с сегодняшними газетами и… она увидела ту фотографию. А потом пришли вы. Наверное, мне лучше уйти.

— Наверное, сейчас не очень подходящий момент… — начал мистер Реес, когда дверь в спальню распахнулась и в комнату вошла пожилая женщина с черными как смоль волосами. Она указала на Руперта жестом, которым обычно подзывают официанта.

— Она хотеть вас, — сказала женщина. — Музыку тоже.

— Хорошо, Мария, — сказал мистер Руби и повернулся к молодому человеку. — Мария — костюмерша мадам. Вам лучше пойти с ней.

И Руперт по фамилии Бартоломью, сжимая в руках ноты своей оперы, вошел в спальню Ла Соммиты — так муха влетает в паутину, из которой уже не выберется, но он об этом еще не знал.

— Она сожрет этого мальчишку, — бесстрастно сказал мистер Руби, — за один присест.

— Уже наполовину заглотила, — согласился с ним ее покровитель.

— Я пять лет хотела написать портрет этой женщины, — сказала Трой Аллейн. — А теперь взгляни!

Она подтолкнула к нему письмо через стол, за которым они завтракали. Ее муж прочел письмо и вздернул бровь.

— Поразительно, — сказал он.

— Знаю. Особенно тот кусок, где речь о тебе. Как именно там написано? Я слишком разволновалась, чтобы все это отложилось у меня в голове. А кто вообще написал письмо? Оно ведь не от нее , заметь.

— Монтегю Реес, ни больше ни меньше.

— А почему «ни меньше»? Кто такой Монтегю Реес?

— Жаль, что он не слышит, как ты об этом спрашиваешь, — сказал Аллейн.

— Почему? — снова спросила Трой. — А, знаю! Он же ведь очень богат?

— Можно так сказать. В дурно пахнущих сферах. На самом деле он колосс вроде мистера Онассиса.

— Теперь вспомнила. Он ведь ее любовник?

— Точно.

— Теперь мне, кажется, все ясно. Прочти же, дорогой. Вслух.

— Целиком?

— Пожалуйста.

— Ну, слушай, — сказал Аллейн и начал читать.

« Уважаемая миссис Аллейн,

надеюсь, я правильно к вам обращаюсь. Возможно, мне следовало воспользоваться Вашим весьма знаменитым артистическим прозвищем?

Я хотел бы спросить, не согласитесь ли Вы и Ваш муж 1 ноября погостить у меня в Уэйхоу Лодж — это уединенный дом на острове, который я построил на озере в Новой Зеландии. Строительство недавно закончилось, и я смею надеяться, что дом Вам понравится. Он расположен в прекрасном месте, и я думаю, что моим гостям будет в нем удобно. В качестве студии у Вас будет удобная, хорошо освещенная комната, с видом на озеро и горы вдали, и конечно же, полная свобода в том, что касается времени и уединения ».

— Звучит как текст, написанный агентом по продаже недвижимости: все современные удобства и необходимые служебные помещения. Продолжай, пожалуйста, — сказала Трой.

«Должен признаться, что это приглашение служит прелюдией к еще одному предложению: мы приглашаем Вас написать портрет мадам Изабеллы Соммиты, которая будет гостить у нас в это время. Я долгое время надеялся на это. По моему мнению, и я позволю себе сказать, что и по ее мнению также, пока что ни один из написанных портретов не показал нам облик истинной Соммиты. Мы уверены, что «Троя» прекрасно с этим справится!

Пожалуйста, скажите, что Вы с одобрением отнесетесь к этому предложению. Мы организуем транспорт — в качестве моей гостьи Вы, разумеется, полетите самолетом — и обговорим все детали, как только — я очень на это надеюсь — Вы подтвердите свой приезд. Буду признателен, если Вы любезно сообщите мне свои условия.

Я напишу отдельное письмо Вашему супругу, которого мы будем рады принять вместе с Вами в Уэйхоу Лодж.

Примите уверения в моем к Вам, дорогая миссис Аллейн, искреннем уважении.

Монтегю Реес».

После долгой паузы Трой сказала:

— Интересно, не будет ли чересчур, если я напишу ее поющей? Ну, знаешь, с широко открытым ртом, когда она берет верхние ноты.

— А это не будет выглядеть так, словно она зевает?

— Не думаю, — задумчиво сказала Трой, потом бросила на мужа косой насмешливый взгляд и добавила: — Я всегда могу пририсовать у рта кружок, в котором будет написано «Ля в альтовом ключе».

— Это, конечно, развеет все сомнения. Только, мне кажется, в этом ключе поют скорее мужчины.