Агата Кристи - Вилла «Белый конь» [litres]

Винаблз пожал плечами:

– Жизнь вообще опасна. Мы забываем об этом – мы, взращенные на одном из маленьких островков цивилизации. Потому что вся цивилизация, Истербрук, представляет собой маленькие разбросанные островки, на которых люди собрались для взаимной защиты и таким образом сумели перехитрить и контролировать Природу. Люди покорили джунгли – но это лишь временная победа. В любой момент джунгли снова могут взять верх. Былые великолепные города теперь превратились в заросшие буйной зеленью жалкие холмики земли или в бедные хижины, где люди едва ухитряются выжить, не более того. Жизнь всегда опасна, никогда не забывайте об этом. В конце концов не только грандиозные силы природы, но и творения рук человеческих могут ее уничтожить. В данный момент мы очень к тому близки…

– Конечно, этого нельзя отрицать. Но меня заинтересовала ваша теория власти… власти над разумом.

– Ах, это… – Внезапно Винаблз смутился. – Наверное, я преувеличил.

Его смущение и то, что он частично сдал позиции, показались мне весьма интересными. Винаблз жил почти один. Одиночество порождает в человеке желание поговорить с кем-нибудь… с кем угодно. Винаблз поговорил со мной… И, возможно, сболтнул лишнего.

– Человек-Сверхчеловек, – сказал я. – Вы практически убедили меня в современной версии этой идеи, знаете ли.

– Ничего нового в этом нет, уверяю вас. Доктрина Сверхчеловека прошла долгий путь. На ней основаны целые философские учения.

– Конечно. Но, сдается мне, ваш Сверхчеловек отличается от общепринятого. Такой человек может обладать чрезвычайной властью – но никто о его власти не узнает. Такой человек просто сидит в своем кресле и дергает за ниточки.

Говоря все это, я не спускал с него глаз. Он улыбнулся:

– Вы отводите данную роль мне, Истербрук?

Хотел бы я, чтобы в самом деле так и было. Чтобы хоть как-то компенсировать… вот это.

Винаблз хлопнул по лежащему на коленях пледу, и в голосе его внезапно прозвучала едкая горечь.

– Не буду выражать вам сочувствие, – сказал я. – От сочувствия в вашем положении мало проку. Но позвольте сказать: если попытаться вообразить того, кто может обратить непредвиденное несчастье в триумф, по-моему, вы – именно такой человек.

Он непринужденно засмеялся.

– Вы мне льстите.

Но я увидел, что он доволен.

– Нет, – сказал я. – Я повидал в жизни достаточно людей, чтобы распознать необычную, сверходаренную личность.

Я боялся зайти слишком далеко… Но можно ли зайти слишком далеко в лести? Гнетущая мысль. Мысль, к которой нужно отнестись серьезно, чтобы самому избежать подобной западни.

– Интересно, – задумчиво произнес Винаблз, – почему вы так говорите? Из-за всего этого? – Он обвел небрежным жестом комнату.

– Это доказательство того, что вы – богатый человек, который умеет делать выгодные приобретения, – сказал я. – Имеет вкус и хорошо разбирается в вещах. Но я чувствую, что дело здесь в чем-то большем, нежели в простом обладании тем или другим. Вы настроены на приобретение красивых и интересных предметов… И вы практически дали понять, что приобретаете их не благодаря тяжкому труду.

– Совершенно верно, Истербрук, совершенно верно. Как я уже сказал, тяжко трудятся только дураки. Нужно продумать, спланировать кампанию до мельчайших деталей. Весь секрет успеха совершенно прост – но ведь до этого надо додуматься! Проще простого. Придумываешь, приводишь план в действие – и дело в шляпе!

Я уставился на него. Проще простого. Нечто настолько простое, как убрать нежелательного человека, выполнив чей-то заказ?

И все это проделывается без малейшей опасности для кого-либо, кроме жертвы. Планируется мистером Винаблзом, сидящим в своем инвалидном кресле. Большой крючковатый нос – как клюв хищной птицы, торчащий кадык на шее ходит вверх-вниз.

А кто приводит в действие его план? Тирза Грей? Не спуская с него глаз, я сказал:

– Все эти разговоры об управлении со стороны напомнили мне кое-какие странные слова мисс Грей.

– А, нашей дорогой Тирзы!

Его тон был спокойным, снисходительным (но, кажется, веки его слегка затрепетали?).

– Эти две дорогие леди несут такую чушь! И знаете, они во все это верят, по-настоящему верят. Вы еще не бывали – а я уверен, вас настойчиво приглашали – на одном из их смехотворных сеансов?

Я на миг заколебался, быстро прикидывая, как бы лучше ответить.

– Да… Я… Я и вправду побывал у них на сеансе.

– И сочли все это полной чушью? Или сеанс все-таки произвел на вас впечатление?