Томас Хэнши - Человек с тысячью лиц [litres]

– Навощенно?

– Да. Вы не должны обмануться навощенными усами господина Гарри Рейнора, господин Клик. От рождения у него рыжие усы, но он тщательно красит их в черный цвет, потому что стыдится того цвета, которым наградила его природа.

Инспектор Клик резко повернулся и внимательно посмотрел на господина Гарри Рейнора с новым интересом.

– Полагаю, что я не должна была говорить это, – продолжала Алиса. – Но я не перевариваю его. Думаю, мне лучше пойти и сообщить леди Кэтрин, что приехали генерал с сыном.

Она наигранно улыбнулась Клику и, едва заметно поклонившись, побежала, оставив детектива, которому ничего не оставалось, как ждать ее возвращения.

Однако, несмотря на свой интерес к господину Гарри Рейнору, инспектор постарался держаться вне поля зрения молодого человека и генерала, свернув на одну из боковых дорожек, которых тут было в изобилии. Прогулявшись среди зелени, вскоре Клик, обойдя дом, оказался на заднем дворе. Там никого не было, если не считать грума, полировавшего ботинок. И судя по виду второго ботинка – еще грязного, – это была нелегкая работа.

Инспектор, попытавшись изобразить бездельника-денди, пройдясь по двору, как бы невзначай подошел к конюху.

– Тяжелая работенка? – поинтересовался он довольно бесцеремонно.

Грум поднял голову, но доброжелательная улыбка Клика буквально обезоружила его.

– А как же, – фыркнул он. – Тем более что ботинки не мои, а его светлости. И где он их так уделал? Грязь со вчерашней ночи затвердела и теперь с трудом отходит, камердинер вот отказался… – Тут он прервался и затем вопросительно посмотрел на Клика.

– А я тут немного заблудился, – неожиданно сменил тему инспектор. – Прогуливался по лужайке перед домом, потом свернул на одну из тропинок, и вот я тут. Как мне вернуться?

– Первая дорожка направо, сэр, – ответил грум, и через минуту Клик вернулся на то место, где оставила его Алиса.

Конечно, инспектор должен был признать, что, в целом, дело довольно сложное. Он все еще обдумывал различные известные ему факты, пытаясь связать их воедино, когда вернулась Алиса Лорн. Потом они еще несколько минут бродили по лужайке в полном молчании. А потом, едва заметно улыбнувшись, Клик заговорил:

– Думаю, что нам все же стоит пойти поздороваться с генералом. Кстати, отец леди Кэтрин тут?

– Нет, мой дорогой господин Клик. Он в кровати – растянул лодыжку. И шагу ступить не может.

– Да? В самом деле? Тогда, конечно, это многое объясняет. А то я тут мучился, не зная ответа на один вопрос.

– Что это объясняет? Какой вопрос?

– Ну, почему я его не видел… Почему его нет рядом с дочерью, когда произошло такое несчастье. Хотел бы я знать, какие у них на самом деле отношения. Может, они друг друга смертельно ненавидят?

– Нет-нет, – заверила Алиса, попав в западню, ненамеренно расставленную сыщиком. – Он никогда не вмешивался в дела дочери, если не считать ее брака. Тогда я тоже подумала, что леди Кэтрин его возненавидит. Однако ничего подобного не случилось. Вообще, думаю, что последний человек, которого она возненавидит, будет ее отец.

– Понимаю, – задумчиво протянул Клик. – Тогда, выходит, она любит его? Скорее всего, я заблуждался или что-то не так понял. Мне сказали, что именно он заставил леди Кэтрин действовать против ее желания, приняв предложение графа де Лувизана. Потом мне говорили, что она просила отца избавить ее от этого замужества, но тот или не смог, или не захотел…

– Да, это близко к правде. Вам не соврали. Леди Кэтрин в самом деле, пыталась поговорить с ним… На самом деле она даже встала на колени перед своим отцом, лордом Улмером, умоляла его, чтобы он оставил ее лорду Джефу, даже просила убить ее, только не отдавать человеку, которого она всем сердцем ненавидела, – этому графу де Лувизану. Однако все было бесполезно. В тот же вечер лорд Улмер вызвал ее в библиотеку в особняке Рейноров. Они пробыли там больше двух часов. На следующий день леди Кэтрин согласилась стать невестой графа де Лувизана.

– Понятно… – протянул Клик. – Конечно, его светлость рассказал дочери что-то, что повлияло на нее, вне зависимости от ее желаний. А вы, мисс Лорн, случайно не знаете, о чем у них там шла речь?

– Нет. Леди Кэтрин сказала мне лишь то, что она отправилась на встречу с отцом с болью в груди, а вышла с разбитым сердцем.

– И несмотря на все это, она все еще любит отца – человека, фактически разбившего ее сердце?

– Я так не говорила. Я сказала, что она хорошо к нему относится, а не любит. Как она могла его любить, когда видела его только в раннем детстве… Кэтрин ведь даже не знала, когда он появится, чтобы потребовать восстановить свое отцовство. У нее даже не было его портрета, и она совершенно не знала, на кого он похож. За все эти годы отец ни разу ей не написал. Так что девушка не могла любить его так, как обычно любит дочь отца. Однако она была благодарна ему за то, что ни в чем не нуждалась и могла купить себе все, что хотела… Ведь так, господин Клик? Но почему вы так тяжело вздохнули?