Гарри Кемельман - В пятницу раввин встал поздно

Почувствовав в словах Райха скрытый укор, Шварц вмешался:

– Сара действительно была вне себя от страха и так далее. Вообще же она очень чуткая женщина.

Райх ничего не ответил и возобновил свой рассказ.

– Так вот, я рассказал полицейскому всю историю. Он мне ничего не сказал, а только бросил на меня обычный для полицейского подозрительный взгляд. Вы просто представить себе не можете, в каком я тогда был состоянии. Нос у меня совершенно распух, все кости ныли, и меня начало знобить. Все воскресение я пролежал в постели, а когда вернулась жена, я спал и даже не слышал, когда она вошла. Наутро я все еще чувствовал себя разбитым и решил не пойти в контору. Когда Мира позвонила, ей ответила Бетси, моя жена. Она меня разбудила, я коротко рассказал ей обо всем и назвал ей гараж, чтобы она передала Мире по телефону. Однако не прошло и десяти минут, как снова раздался звонок. Звонила, конечно же, Мира и потребовала к телефону меня. Я, конечно, подошел, и тут она мне сказала, что только что позвонила в гараж, что ей сказали оттуда, будто я совершенно угробил машину: дескать, гнал ее без единой капли масла в картере; что мотор сгорел, что виноват во всем я и так далее и тому подобное. Разговаривала она со мной довольно резко, я чувствовал себя неважно, вот я ей и сказал: – Делай что хочешь, чорт возьми, только оставь меня в покое, – повесил трубку и полез обратно в постель.

Раввин вопросительно посмотрел на Шварца.

– Судя по тому, что мне рассказала жена, он говорил еще и другое, но в общем и в целом все, пожалуй, так и было.

Раввин повернул свой вращающийся стул и подкатил на нем к стеклянной двери книжного шкафа, . стоявшего у стены. Некоторое время он рассматривал корешки книг, затем достал одну. Шварц улыбнулся и, поймав взгляд Вассермана, подмигнул ему. Райх тоже с трудом подавил улыбку. Раввин же принялся листать фолиант, забыв обо всем на свете. Время от времени он останавливался на какой-нибудь странице, кивая и потирая себе лоб, словно для того чтобы облегчить себе процесс мышления, затем он близоруко пошарил глазами по столу, нашел линейку и заложил ею страницу. Потом он достал еще один фолиант, но его он листал гораздо увереннее и быстро нашел нужное место. На этот раз он заложил страницу маленьким пресс-папье. Наконец он отодвинул оба тома в сторону и благожелательно взглянул сначала на истца, а затем и на ответчика.

– В этом деле имеются некоторые не совсем ясные аспекты. Я заметил, например, что вы, мистер Шварц, говорите просто о "Саре", тогда как вы, мистер Райх, называете ее миссис Вайнбаум. Объясняется ли это просто бесцеремонностью мистера Шварца, или тем, что миссис Вайнбаум состоит со Шварцами в более близких отношениях, чем с Райхами?

– Она была членом нашего кружка. Мы все были друзьями. Кто бы ни устраивал у себя вечёр или что-нибудь в этом роде, непременно пригласит и ее.

Раввин посмотрел в сторону Райха, и тот сказал:

– Я бы сказал, что с ними она была в более близких отношениях. Мы и познакомились с ней через Бена и Миру. С ними она была особенно близка.

– Да, это, пожалуй, так, – согласился Шварц. – Но что из этого?

– И поехала она тогда в вашей машине?– спросил раввин.

– Да, но это было просто случайно. Куда вы клоните, рабби.

– Я клоню к тому, что она практически была вашей гостьей, и что вы отвечали ва нее в несколько большей степени, чем мистер Райх.

Мистер Вассерман нагнулся вперед.

– Да, я полагаю, что вы правы, – согласился Шварц и на этот раз.

– – В таком случае, вызвавшись отвезти ее домой, мистер Райх, может быть, оказал вам услугу в какой-то мере?

– Он и самому себе оказал услугу. У него был сильнейший насморк и ему очень хотелось домой.

– Разве он намекнул вам на это до того, как миссис Вайнбаум позвонили из дому?

– Нет, но мы все и так знали, что он хочет домой.

– А если бы миссис Вайнбаум не позвонили, думаете ли вы, что он попросил бы у вас машину?

– Вряд ли.

– Тогда, я думаю, мы можем считать установленным, что, доставив миссис Вайнбаум домой, он оказал вам услугу, какой бы выгодной она ни была для него самого.

– Никакой разницы я тут не вижу. Что же из всего этого следует?

– А то, что в первом случае он был бы просителем, во втором же – вашим агентом. Это разные вещи, и законы, которые на них распространяются – тоже разные. В качестве просителя вся ответственность за сохранность машины лежала бы на мистера Райха. Чтобы сложить с себя ответственность, ему пришлось бы доказать, что налицо была течь, и что никакой халатности он не допустил. Мало того, он должен был бы проверить состояние машины, прежде чей сесть за руль. В качестве же агента он вправе был предположить, что машина в хорошем состоянии, и доказательства о том, что она была исправна, обязаны представить вы, мистер Шварц. И вы же обязаны доказать, что имела место халатность.