Рекс Стаут - Лучше мне умереть [litres]

– Конечно, если прикажете.

– Тогда это приказ. – Вулф повернулся к Солу Пензеру. – Сол, у меня на тебя тоже есть планы, но это вполне может подождать. Пожалуй, сейчас стоит узнать, почему у Моллоя оказался конверт на имя Ричарда Рэндалла, где лежал счет за аренду сейфа, хотя дело и было три года назад. Если бы получить информацию о клиенте у сотрудников компании по аренде сейфов было плевым делом, я нашел бы другого исполнителя, но я знаю, что придется потрудиться. Вопросы имеются?

– Скорее предложение, – произнес Сол. – Пусть Арчи позвонит Лону Коэну из «Газетт» и попросит его найти для меня хорошую фотографию Моллоя. Все лучше, чем размазанный снимок из газеты.

Троица, сидевшая лицом к Вулфу, переглянулась. Все они были хорошими оперативниками, и было бы любопытно узнать, хватило ли им ума догадаться одновременно с Солом, что Моллой и был Ричардом Рэндаллом. Впрочем, спрашивать их было бесполезно, так как они наверняка ответили бы «да».

– Будет сделано, – ответил Вулф. – Что-нибудь еще?

– Нет, сэр.

Наконец очередь дошла до меня.

– Арчи, ты видел досье, собранное мистером Фрейером, и читал отчет о мисс Делии Брандт, последней секретарше Моллоя. Ты знаешь, где ее найти.

– Хорошо.

– Сделай это, пожалуйста. Если у Делии Брандт есть хоть что-то полезное для нас, вытяни это из нее. Но, поскольку ты работаешь на миссис Моллой, тебе понадобится разрешение нанимательницы. Если так, получи заодно и его тоже.

Сол улыбнулся. Орри расхохотался. Джонни хихикнул. Фред ухмыльнулся.

Присоединившись к Вулфу в столовой, как всегда, в семь пятнадцать вечера, я сел за стол, но пообедать с чувством, с толком, с расстановкой не успел, так как в восемь тридцать у меня было свидание в Гринвич-Виллидже и нужно было торопиться. У Вулфа же обед, начиная с устриц и кончая сыром, обычно занимал полтора часа.

Чтобы назначить свидание с Делией Брандт, мне отнюдь не пришлось перетруждать голову. Я дозвонился до нее с первой попытки, назвал свою фамилию и род деятельности, после чего сообщил, что по просьбе клиента должен встретиться с ней, чтобы узнать, может ли она предоставить материал о Майкле М. Моллое, ее покойном работодателе, для статьи в журнале, которая будет написана нашим клиентом, но выйдет за подписью Делии Брандт. Гонорар пополам. Задав несколько вопросов, мисс Брандт ответила, что с удовольствием рассмотрит мое предложение и примет меня у себя дома в восемь тридцать. Итак, поспешно проглотив жареную утку, я оставил Вулфа наедине с салатом.

Дому номер 43 по Арбор-стрит явно не повредила бы реновация, подобная той, что была проведена в доме номер 171 по Восточной Пятьдесят второй улице. Облупившийся фасад не помешало бы покрасить, а узкую грязную деревянную лестницу – заменить лифтом. Я преодолел три марша вверх – хозяйка не встречала меня на пороге – и, не обнаружив кнопки звонка, постучал в дверь. Судя по тому, сколько времени потребовалось Делии Брандт, чтобы впустить меня внутрь, ей пришлось пересечь просторный холл, но, когда дверь отворилась, я оказался прямо в комнате.

– Моя фамилия Гудвин. Я вам звонил, – произнес я.

– Ой, ну да, конечно! А я и забыла. Проходите, – ответила она.

Я оказался в одной из тех комнат, проход по которым требует определенной сноровки. Одному Богу известно почему, но банкетка для фортепиано стояла посреди дороги, и только Ему одному известно, откуда там вообще взялась эта банкетка, потому что фортепиано в комнате не было. Но в любом случае она вполне годилась для того, чтобы положить пальто и шляпу. Делия Брандт прошла к дивану и предложила мне сесть, а поскольку стула рядом я не обнаружил, то присел на краешек дивана, развернувшись лицом к хозяйке.

– Я действительно совсем забыла, – виновато сказала Делия Брандт. – Должно быть, мои мысли где-то витали. – Она неопределенно махнула рукой.

Она была молодая, хорошо сложенная и хорошо ухоженная, хорошо одетая и хорошо обутая, с мягкой, чистой кожей и яркими карими глазами, хорошо подстриженными каштановыми волосами, но вот то, что ее мысли где-то витали…

– Вы вроде говорили, что вы детектив? – спросила она. – Что-то насчет журнала?

– Так точно, – ответил я. – Редактор хочет представить другую точку зрения на убийство. Об убийцах написаны тысячи статей. Так вот, редактор думает использовать название «Последний месяц жертвы» или «Последний год жертвы». Воспоминания секретаря.

– Ой, надеюсь, не под моим именем?