Рекс Стаут: Успеть до полуночи [litres]

– Неудивительно, – сказал Хансен Вулфу, – что вы добивались доверительных отношений. Это все меняет.

– Разумеется, – сухо произнес Вулф. – Вы сами признали, что эти письма спасли конкурс. Я сделал это ради финалистов – большинства из них. Никаких личных целей я не преследовал, если не считать, что тем самым я попытался подстегнуть кое-кого к действиям. Я не знал, кто этот человек и чем он ответит. Просто ждал, что письма вынудят его к действию, что и произошло.

– Да уж, – сказал О’Гарро, – произошло даже слишком многое, но с этим вы ничего не могли поделать.

– Хотя должен был. Мистер Асса остался бы жив. Я совершил ошибку. – Вулф поджал губы, расслабил. – Хотите ли вы, чтобы я распорядился доставить образцы машинописи для сравнения?

– Нет, – ответил Хансен. – Пэт?

– Нет.

– Но, – начал Хансен, – мы по-прежнему хотим, чтобы вы занялись конкурсом. Оплата, разумеется, сверх вашего счета…

– Нет! – рявкнул Вулф, и я его не виню.

Не так просто отказаться от пятидесяти кусков, чтобы сохранить лицо, но, если тебя вынуждают отказываться от них еще и еще раз, это, конечно, чересчур. Они пытались настаивать, особенно усердствовал Хири, хотя в конце концов сдались. Когда они все же двинулись к выходу и я пошел провожать, они загнали меня в угол за вешалкой и попытались вытянуть из меня обещание уговорить Вулфа позже, не слишком прозрачно намекая на хорошую цену моих услуг, но я был тверд. Честно говоря, в тот момент моя голова если и была занята проблемой, то не их, а своей. Как только за ними закрылась дверь, я вошел в кабинет и сказал Вулфу все как есть:

– Ладно, ход был блестящий. Рука мастера и все такое. Просто шедевр. Но вы не только поменяли правила игры, обманув меня, вы одну ложь прикрыли другой, уверив меня, будто ничего не меняли. Как насчет наших доверительных отношений, они есть или нет? Как я теперь вообще смогу вам доверять?

Рот у него скривился. Он думал, что так улыбаются.

– Конечно, Арчи, ты можешь мне доверять. У тебя феноменальная память – вспомни сам, что я тебе сказал об этих письмах. Я сказал только две вещи. Во-первых: я не надеялся на подобную провокацию. Это была правда: я не надеялся, а точно знал. А второй раз сказал: в моем списке вариантов развития событий такой вероятности не было. И тоже сказал чистую правду, поскольку сам ее придумал. Я никогда не лгал тебе – и не стану, – а если немного здесь и схитрил, то только чтобы избавить тебя от необходимости изворачиваться перед мистером Стеббинсом или кем-нибудь вроде него. Правильно ли я себя процитировал?

Я хмыкнул. Моя феноменальная память дала небольшой сбой.

– Или ты хочешь сказать, что нам с тобой теперь запрещено прибегать к расплывчатым формулировкам? И тебе, и мне?

– Нет, сэр.

Он хрюкнул:

– Да уж, тебе-то от них лучше не отказываться, иначе наш договор не проживет и недели.

Он снял трубку и велел принести пива.

Свершившийся факт (фр.) . – Здесь и далее примеч. перев .

Предложение-панграмма, в котором присутствуют все буквы алфавита; используется для проверки шрифтов пишущих машинок и телетайпов.

Свинья! (фр.)

«О, какое прекрасное утро» (англ.) – популярная песня из мюзикла «Оклахома!», созданного в 1943 году; либреттист Оскар Хаммерстайн; композитор Ричард Роджерс.

Английская детская песенка «Who Killed Cock Robin»: