Рекс Стаут - Три свидетеля [litres]

Услышав мой голос, он воскликнул:

– Ну-ну! Звонишь из камеры?

– Нет, но, если бы я сказал, где сейчас нахожусь, ты превратился бы в моего соучастника. Так наше отсутствие было замечено?

– Конечно! В городе начались беспорядки. Ревущая толпа разнесла зал суда. Мы поместили в газете очень хороший портрет Ниро Вулфа, но нам необходим твой новый снимок. Не мог бы ты заехать в студию минут на пять?

– Безусловно. С радостью. Но я звоню, чтобы отрегулировать пари. Имеется ли ордер на наше задержание?

– Ты не ошибся, имеется. После ланча судья Корбетт подписал его первым делом. Послушай, Арчи, давай я пришлю к тебе человека…

Я сказал ему, что премного обязан, и повесил трубку. Так вот, если бы я не потратил третьей монетки и не справился, есть ли ордер на наш арест, мы бы не приняли специальных мер предосторожности, подъезжая к дому Сола на Восточной Тридцать восьмой улице, и угодили бы прямиком в объятия сержанта Пэрли Стеббинса. Тогда вопрос о том, где провести эту ночь, больше нас не волновал бы.

Было уже почти восемь часов вечера. Мы с Вулфом без особого труда расправились с тремя порциями блюда, называемого «чили корн карне», в небольшом заведении на Сто семидесятой улице, где некий Дикси прекрасно знает, какое следует выбрать мясо и сколько добавить перца, лаврового листа и других специй. Я не менее пяти раз звонил по телефону, разыскивая Джимми Донована, защитника Леонарда Эша.

Я мог бы попросить передать адвокату, что Ниро Вулф хочет сообщить ему кое-что важное, и оставить номер телефона, по которому с ним можно было бы связаться. Но это было бы неразумно, поскольку любой адвокат – слуга закона, а Джимми было известно об ордере на арест Ниро Вулфа, не говоря уже обо мне. В общем, я так до него и не дозвонился, и мы с трудом начали пробираться по забитой транспортом Восточной Тридцать восьмой улице.

Хмурая физиономия Ниро Вулфа, которую я видел в зеркале заднего вида, не способствовала улучшению моего настроения. Моя программа была такова: высадить его у дома Сола между Лексингтон-авеню и Третьей авеню, найти место для парковки машины, после чего уже пешком добраться до дома Пензера. Но в тот самый момент, когда я вывернул из-за угла и намеревался нажать на тормоза, заметил знакомую широкоплечую фигуру, маячившую в переулке, и, естественно, прибавил скорости. К счастью, в потоке машин появился просвет, у Третьей авеню зажегся зеленый, так что я живенько проскочил перекресток, нашел местечко, где можно было остановиться, не устраивая пробки, и повернулся к Вулфу:

– Я проехал дальше, потому что принял другое решение. Мне внезапно расхотелось ехать к Солу.

Вулф не был настроен шутить.

– Что еще за вздор? Ты решил…

– Вовсе не вздор. Сержант Пэрли Стеббинс как раз показался из-за угла, направляясь к дому Пензера. Благодарение Богу, уже стемнело, а то он обязательно заметил бы нас. Теперь куда?

– Нас караулят возле самого дома Сола?

– Ну да.

Короткое молчание.

– Вижу, тебя это развлекает, – произнес Вулф с обидой.

– Еще бы. Я скрываюсь от правосудия. Великолепное развлечение. К тому же я планировал провести этот вечер на стадионе «Поло-граундс». Там сегодня проводится кубковая встреча. Так куда теперь?

– Черт возьми! Ты ведь предупредил Сола, что может позвонить мисс Вельц?

– Да, сэр. Я сказал Фрицу, чтобы, если позвонит Червонная Дама, он дал ей номер телефона Сола, а Солу объяснил, что вам предпочтительнее провести час наедине с ней, чем с голубыми орхидеями. Вы же знаете Сола!

Снова наступила пауза. Потом Вулф спросил:

– Ты знаешь домашний адрес мистера Донована?

– Да. Восточная Семьдесят седьмая улица.

– За сколько времени мы туда доедем?

– Минут за десять.

– Поехали.

– Хорошо, сэр. Садитесь поудобнее и расслабьтесь.

В это время суток я добрался туда всего за девять минут, причем даже ухитрился найти место для машины в том же квартале, между Мэдисон-авеню и Парк-авеню.

Когда мы подходили к дому адвоката, мне показалось, что постовой слишком пристально посмотрел на нас. Конечно, габариты Вулфа и его манера держаться привлекали внимание и без особых причин. Просто меня подводили нервы.

Дом был с претензией – навесы у входа, швейцар, в холле ковры. Я с независимым видом сказал швейцару:

– К Доновану. Нас ожидают.

Но он не пропустил нас.

– Да, сэр. Однако мне даны указания… Ваше имя, пожалуйста?

– Судья Вулф, – сказал Вулф.

– Одну минутку, – сказал он и исчез за дверями.