Эрл Гарднер - Перри Мейсон - Дело о нанятой брюнетке. Дело о неосторожном котенке [Литрес]

— Когда вы в последний раз открывали банку с мукой, стоящую в кладовке?

— Утром тринадцатого. Я пек блины на завтрак.

— А после того как я обратил ваше внимание на достаточно большое количество муки, рассыпанной по полу вокруг банки, вы не снимали с нее крышку?

— Нет, сэр. У меня не было возможности. Полиция забрала меня из гостиницы и с тех пор не отпускала.

— Как важного свидетеля, — быстро вставил Гамильтон Бергер.

Лунк с негодованием повернулся к окружному прокурору и заявил:

— Я не знаю, почему вы держали меня, но держали!

— Свидетель должен только отвечать на задаваемые вопросы, — упрекнул Лунка судья Ланкершим.

— Ваша честь, я прошу отложить слушание дела на тридцать минут, — обратился к судье Мейсон.

— С какой целью?

Мейсон улыбнулся.

— Я не мог не заметить, Ваша честь, что, когда я перешел к последней фазе перекрестного допроса, лейтенант Трэгг в срочном порядке покинул зал суда. Я считаю, что тридцати минут ему будет достаточно, чтобы добраться до дома мистера Лунка, обыскать банку с мукой и вернуться.

— Вы считаете, что крышку снимали с банки вечером тринадцатого или утром четырнадцатого, причем не свидетель Томас Лунк? — уточнил судья Ланкершим.

Мейсон улыбнулся еще шире.

— Я думаю, Ваша честь, что лейтенант Трэгг сделает очень важное открытие. Я надеюсь, вы понимаете мое положение, Ваша честь. Я заинтересован только в том, чтобы доказать невиновность мисс Стрит. Поэтому я не хочу в настоящий момент выступать с какими-либо заявлениями относительно того, что может обнаружить лейтенант Трэгг, или относительно значения улик.

— Хорошо. Объявляется перерыв на тридцать минут, — постановил судья Ланкершим.

Зрители начали выходить из зала суда, скапливаясь в проходах. Расталкивая всех и сконфуженно улыбаясь, к адвокату протиснулся Джордж Албер.

— Мне очень жаль, что моя визитка несколько спутала карты, — заявил он. — Я проезжал мимо дома Лунка после театра. Решил остановиться и посмотреть, не горит ли свет. В одном окне горел, поэтому я позвонил. Мне никто не открыл дверь, и я решил оставить визитку. Подумал, что Хелен оценит мою заботу о котенке. Я на самом деле беспокоился. По правде говоря, мне не пришло в голову, что звонок не работает.

— Свет горел? — уточнил Мейсон.

— Да. Он просачивался сквозь шторы. Я просто не стал стучать, поскольку считал, что слышен звонок.

— В какое время вы там оказались?

— Где-то около полуночи.

Мейсон поджал губы и заметил:

— Вы можете сообщить об этом окружному прокурору.

— Я уже говорил ему об этом. Мистер Бергер знает, что звонок не работал, поэтому это неважно.

— Наверное, так, — только и сказал Мейсон.

Когда слушание возобновилось, было очевидно, что Гамильтон Бергер находится в сильном возбуждении.

— Сложилась удивительная ситуация, — объявил окружной прокурор. — Я прошу разрешения попросить свидетеля Лунка временно покинуть место для дачи показаний, чтобы снова пригласить лейтенанта Трэгга.

— У меня нет возражений, — встал Мейсон.

— Хорошо, — согласился судья Ланкершим. — Лейтенант Трэгг, займите место для дачи свидетельских показаний. Вы уже принимали присягу.

Трэгг кивнул и направился к месту для дачи показаний.

— Вы недавно ездили в дом свидетеля Лунка? — спросил Бергер.

— Да, сэр.

— В течение последних тридцати минут?

— Да, сэр.

— Что вы там сделали?

— Я отправился в кладовку и снял крышку с банки с мукой.

— А потом?

— Я опустил руку в муку.

— Что вы обнаружили?

Трэгг не смог сдержать нервную дрожь в голосе:

— Самовзводный револьвер системы «Смит-Вессон» тридцать восьмого калибра.

— Что вы с ним сделали?

— Я отнес его в полицейскую лабораторию, чтобы определить, не осталось ли на нем каких-нибудь отпечатков пальцев. Я записал его номер и выяснил, на кого зарегистрировано оружие, однако мне пока не удалось обеспечить присутствие в суде необходимых свидетелей, которые могли бы дать показания. Я думаю, что доставлю их сюда к завтрашнему утру.

— Вы можете проводить перекрестный допрос, — обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.

— Вы лично, господин лейтенант, получили исчерпывающую информацию о том, что касается продажи револьвера? — спросил Мейсон.

— Да. Недавно мы собрали вместе все статистические данные по продаже любого вида оружия за последние пятнадцать лет. Поэтому полиция в состоянии сразу же определить, кто купил тот или иной револьвер. Однако эти статистические данные не могут быть представлены в суде в качестве доказательств. Нам необходима учетная документация того человека, у которого делалась покупка.