Фергюс Хьюм - Тайна черного кэба

– …вас поймали, – закончил следователь.

Морланд устало опустился на стул.

– Никто не может перехитрить судьбу, – мечтательно произнес он. – Я проиграл, вы выиграли, жизнь – как игра в шахматы, и все мы лишь игрушки в руках Судьбы.

Больше он не произнес ни слова. Оставив с ним Калтона и Килсипа, Брайан и доктор вышли и поймали кэб. Он подъехал к дверям здания, где был офис Дункана, и тогда Роджер, словно в каком-то сне, не торопясь, вышел из комнаты и сел в экипаж под присмотром Килсипа.

– Знаете… – сказал Чинстон задумчиво, когда они смотрели, как уезжал кэб, – знаете, что ждет этого человека?

– Не нужно ходить к гадалке, чтобы узнать это, – сухо ответил Калтон. – Его повесят.

– Нет, – возразил доктор. – Он покончит жизнь самоубийством.

В жизни каждого человека бывают такие периоды, когда кажется, что все самое худшее происходит именно с ним, и все последующие неудачи уже воспринимаются философски благодаря суровому опыту предыдущих несчастий. Именно в таком состоянии находился Фицджеральд – он был спокоен, но в этом спокойствии скрывалось отчаяние. Все несчастья прошедшего года привели к тому, что теперь он уже почти с безразличием ожидал публикации всей этой ужасной истории. Его имя, имя Мадж и ее отца будут обсуждаться всеми, и тем не менее молодой человек был абсолютно равнодушен к тому, что могут сказать люди. Если только Мадж поправится и они смогут уехать на другой край света, оставив Австралию и все горькие воспоминания позади, то чужое мнение его не беспокоило. Морланд жестоко поплатится за свое преступление, и больше он не принесет никому несчастий. Лучше, если вся история будет раскрыта, пусть и продлив мучительную боль, чем продолжать скрывать позор и стыд, в любой момент ожидая подвоха. По всему Мельбурну уже разлетелись новости о том, что убийца Оливера Уайта схвачен и что его признание, проливающее свет на неожиданные подробности из жизни Марка Фретлби, опубликуют. Брайан прекрасно понимал, что весь мир может закрывать глаза на грехи до тех пор, пока люди пытаются их скрыть. Но нет пощады для тех, чья тайна была раскрыта, и многие из тех, чьи сокрытые жизни заслуживают гораздо большего порицания, первыми накинутся на бедного Марка Фретлби. Но любопытство публики не было удовлетворено, поскольку на следующий день стало известно, что Роджер Морланд повесился ночью в камере, даже не оставив никакой записки.

Узнав об этом, Брайан вздохнул полной грудью и поблагодарил Бога за избавление. Он отправился к Калтону, который был у себя в комнатах, беседуя с Чинстоном и Килсипом. Все они пришли к выводу, что, поскольку Морланд был мертв, публикация признания Марка Фретлби не имеет смысла, и согласились сжечь его. Когда Фицджеральд увидел, что все, что осталось от этой горькой истории, – это кучка догоравшей в камине бумаги, он почувствовал, что на сердце у него стало легче. Адвокат, Чинстон и Килсип – все пообещали сохранить эту тайну, и общение всех четверых стало сдержанным: никакой информации об обстоятельствах смерти Оливера Уайта людям известно не было, и существовало лишь предположение, что причиной убийства стали какие-то разногласия между жертвой и его другом Морландом.

Но Фицджеральд не забыл преданной помощи, которую Килсип оказал ему, и даровал ему такую сумму денег, которой было достаточно, чтобы обеспечить сыщика до конца жизни, хотя он и продолжил работать по профессии детектива чисто из любви к загадкам. Все смотрели на него с уважением, как на человека, который раскрыл тайну знаменитой трагедии в кэбе. Брайан же, после нескольких бесед с Калтоном, наконец пришел к выводу, что раскрывать Сал Роулинз секрет о том, что Марк Фретлби был ее отцом, бессмысленно. По завещанию деньги все равно переходили к Мадж, следовательно, никаких денег ей положено не было, и, более того, воспитание этой девушки не давало ей возможности соответствовать ее положению. Поэтому ей был назначен ежегодный доход, более чем достаточный для ее нужд, и ей позволили остаться в неведении по поводу ее настоящих родителей. Влияние ее прошлой жизни было очень сильно, и она посвятила себя спасению своих падших сестер. Прекрасно зная все сложности жизни в трущобах, Сал во многом смогла поддержать несчастных женщин: немало из них было спасено от нищеты, лишений и унижений ее доброй рукой.

Феликс Роллестон стал членом парламента, где его речи, будучи не вполне осмысленными, по крайней мере, развлекали слушателей. Находясь на службе, он всегда вел себя как джентльмен, чего нельзя было сказать о его коллегах.