Буало-Нарсежак - Операция Примула. Полное собрание сочинений. Том 7 [Операция Примула, Брат Иуда, В тисках, Проказа]

Он уселся за руль «вольво», вынул из «бардачка» пистолет калибра 6,35, сунул в карман.

Флоранс встала. Отдернула штору и увидела, как «вольво» выехал на улицу. Наконец она могла быть спокойной. Она потянулась, зажгла сигарету. Боже, как хорошо, когда его нет. Нет служанки! Нет Поля! Нет соседей! Немного свободы!.. Вилла? Черт с ней. Если бы она была где-нибудь в другом месте, в Дордони, в Ардеше… там, где можно было бы скрыться от толпы… тогда потеря была бы болезненной. Но в Довиле! И потом, все равно заплатят по страховке.

Она прошла на кухню и приготовила себе кофе, настоящий кофе, свежемолотый, а не растворимый, который предпочитал Поль из-за постоянной спешки. Поль… Хоть его сейчас и не было, все дышало его присутствием. В квартире от него распространялось какое-то предгрозовое напряжение, какая-то нездоровая влажность. Муссон! Сезон дождей!.. Вот что это такое. Нет уж, увольте! Немного воздуха! Военные действия можно отложить до завтрашнего вечера. Ведь он вернется и начнет все сначала, с того же места. Он скажет: «Ну что ж, мне кажется, нам надо поговорить». И будет нескончаемо к ней приставать, доказывая свои взгляды, и, как обычно, восклицать: «Стоп, ты только что сама сказала…» Боже мой! Как хорошо быть одной! Сколько женщин живут в свое удовольствие! И как правы те, кто обходится без мужчин!

Флоранс зажгла еще одну сигарету. Она слишком много курит. Кухню обволакивал аромат кофе. Она налила кофе в чашку, посмотрела, как тают кусочки сахара, которые она положила один на другой. В свою бытность манекенщицей она никому не отдавала отчета в своих действиях. Конечно, это было утомительное занятие с бесконечными тяжелыми обязанностями… «Надо быть честной. Невозможное ремесло. Как зверь в клетке, шерстью которого приходят полюбоваться. Ходишь под пристальными взглядами, живешь как в кольце из взглядов…» Но разве было время, когда она не чувствовала себя узницей? Разве было время, когда, проснувшись, она ощущала грядущий день чистой страницей, на которой можно писать или рисовать что заблагорассудится? Никогда! Было несколько любовных связей. Приятели. Безответные эмоции. Но все же был… Рене… Она пила душистый, крепкий, густой, как ликер, кофе. Насыщенный. Вот точное слово. Оно применимо и к ее жизни. Ее жизнь не была насыщенной, устойчивой. Она снова вспомнила о Рене. Может быть, с ним… Бедный Рене! Он один был милым, нежным, скромным и ласковым. Она бросила его просто так, потому что считала, что мужчина должен быть завоевателем, способным все сокрушить… Точно как Поль! Зачаровывающий своей верой во что-то. Но ведь и так задыхаешься от всех этих судорожных, злобных верований, подобных острым, наточенным инструментам пытки. А ведь истина — в этой чашке кофе и в этой мухе, чистящей крылышки на углу стола под лучами солнца.

Что ж, с Рене, может быть… Он был художником по интерьеру. Вещи слушались его. Он умел несколькими штрихами объединить их неожиданно и удачно. Из каких-то каракулей вдруг возникало любовное гнездышко или столовая, в которой вот-вот раздадутся крики детей и щебетание птиц. Счастье было на конце его пера, а она выбрала Поля. А теперь, чтобы избавиться от Поля…

Ложечкой она собрала коричневую сладкую гущу, оставшуюся на дне чашки, высший дар кофейного аромата, и еще раз потянулась до боли в костях. Уйти от Поля! Но ведь он не признавал не только самой мысли, но даже упоминания о разводе. У кого спросить совета? Если обратиться к адвокату, разделяющему взгляды мужа, она заведомо обречена на неудачу. Если же обратиться к одному из его политических противников, это сразу раздуют в газетах. Поля тогда не остановить. Она его знает. Остается только сбежать. Но что значит: сбежать? Куда? Когда она была всего лишь Флоранс, она могла уехать куда угодно. Не было проблем. Но мадам Жерсен не свободна в своих поступках…

Не надо преувеличивать. Жерсен все же не всемирно известная личность. Это так. Но у него почти повсюду есть информаторы. Добровольные корреспонденты присылают ему фотокопии документов, дубликаты конфиденциальных бумаг… Он всегда превосходно осведомлен обо всем, у него есть вкус и способности к слежке. Ну и что?.. Оставаться всегда у него под колпаком?

Она пустила в ванну воду погорячее, как любила, и сняла пижаму. Обнаженной вернулась в спальню, поправила свою постель, в нерешительности постояла перед кроватью мужа. Он никогда не убирал постель. Никогда не чистил ванну. Никогда не подтирал воду, которую разбрызгивал вокруг себя. Это не его дело. «Для этого есть служанка», — говорил он. Он займется этим, когда вернется. Она вдруг решила ни в чем не уступать. Знала, что это будет бесконечная вражда: обеды друг против друга в безмолвии, непроницаемое прокурорское лицо, борьба на финише… Но где найти поддержку? Семьи нет. Детей нет. Нет даже красной рыбки за стеклом, которая смотрела бы на тебя своими золотыми глазами.