Кэрола Данн - Тайна зимнего сада [litres с оптимизированной обложкой]

– Я думаю, папа тебе понравится. Он у меня славный. Обязательно захочет показать тебе свою образцовую ферму, но не оскорбится, если ты откажешься.

– Похоже, это может стать интересным дополнением к моей статье. Сэр Рэджинальд ведь лично участвует в ее работе, так ведь?

– Он половину своего времени там проводит. Три четверти. Там все до жути по-научному, и он экспериментирует с новыми методами. Его чеширские сыры получают призы на ярмарках.

– Обязательно надо об этом написать. – Бедняга Реджиналд, наверное, использует ферму, чтобы прятаться от жены. Судя по тому, что слышала Дэйзи, он находился под тем же каблуком, что и его дети.

– Какая ты умница, что пишешь. И что, тебе за это действительно платят? – Похоже, Бобби не на шутку ей завидовала.

– Правда, здорово? Я пробовала себя в стенографии и терпеть ее не могла, но писать мне определенно нравится. Ну, со всеми этими статьями и прочими почеркушками – я ведь еще помогаю Люси с ее фотостудией – кое-как свожу концы с концами. Еще немного денег досталось мне в наследство от тети – они тоже приходятся кстати. Ты говорила, тебе хотелось бы найти работу?

– Жуть как хочется, только я мало в чем разбираюсь, кроме лошадей и спортивных игр. И денег своих у меня нет ни пенни. – Послышался булькающий звук сливающейся воды, и через несколько секунд Бобби появилась в дверях, завернувшись в огромное розовое полотенце. – И если я когда-нибудь сбегу отсюда, а что-то пойдет не так, я не переживу, если придется приползти обратно и умолять, чтобы меня пустили.

– Понимаю, о чем ты. Моя мама никогда не прекратила бы напоминать мне о побеге, вернись я жить к ней в Дувр-Хаус.

– Твой брат погиб на войне, так ведь? – без обиняков спросила Бобби, снова скрываясь в ванной.

– Да. А отец умер от инфлюэнцы. Так что титул и Фэйракр унаследовал мой кузен. Надо отдать ему должное: они с Джеральдиной с радостью приютили бы меня, но они оба жуткие зануды. Или я могла бы жить с сестрой, Вайолет, и ее мужем – они настоящие лапочки. Однако я предпочитаю независимость, пусть для этого и требуется побороться.

Бобби снова вышла из ванной, на этот раз в розовой фланелевой комбинации. Ее мокрые волосы торчали во все стороны копной сена. Она была довольно-таки крупной, но никак не полной. Иной худосочный мужчина даже позавидовал бы ее мускулистой фигуре.

– Я очень рада, что ты приехала. – Разговаривая, она натянула поверх нижнего белья крепдешиновую юбку. – И Себастьян тоже, это я точно знаю. Могу сказать даже, ты ему понравилась, потому что он с тобой заговорил. Бедный ягненочек обыкновенно жуть как стесняется девушек.

Должно быть, мамаша слишком часто пугала ослепительного Себастьяна женскими кознями, предположила Дэйзи. Стоит ли удивляться тому, что он боится их как огня?

– Девицы, наверное, буквально охотятся на твоего брата? – осторожно спросила она.

– Он очень красив, правда? Хотелось бы мне хоть вполовину быть такой красивой. – Бобби просунула голову в складки зеленого шелкового платья и сражалась с ним, пока то не расправилось должным образом. Впрочем, на ней оно все равно сидело мешковато. – Наверняка охотились бы, если бы мама отпускала его от себя дальше чем на пару ярдов.

– А разве он не выезжает на Ривьеру?

– Только на коротких постромках. Мне кажется, мама понимает, что его надо время от времени выгуливать на свежем воздухе, чтобы люди не начали думать, будто она прячет его как слабоумного или чего другого с этом роде. Себастьян бы и там скучал, как здесь, если бы не плавание. Он плавает как рыба. Да, еще есть всякие римские развалины, по которым она разрешает ему лазить.

– Мистер Парслоу увлекается римскими развалинами? – удивилась Дэйзи.

– Ну, он еще в школьном возрасте безумно заинтересовался обломком римской мозаики, который нашли на одном из папиных полей. Мама настояла на том, чтобы ему разрешили перекопать все поле, и Себастьян нашел там еще пару монет. Хотя у меня сильное подозрение, что она сама купила их и специально закопала. Очень уж они хорошо сохранились.

– Она правда на такое способна?

– Еще бы – на все, только бы доставить ему удовольствие. Что угодно, кроме того, чтобы отпустить его от себя, – с горечью подтвердила Бобби. – А потом на работу к папе пришел Бен и заразил Басти интересом к древним грекам.

– Значит, мистер Гудмэн действительно изучал античную историю?

– Ага, сначала в Оксфорде, и он стал бы доктором, если бы война не началась и все не испортила. Ну, конечно, он книжный червь, и философ, и все такое, но ему здорово удается развлекать Басти, обучая его древним горшкам и всякой такой ерунде. Мама даже купила ему древнюю и дорогую ампу… или как там ее… амфору? Но Басти говорит, это не то же самое, как если бы он сам ее выкопал.