Глэдис Митчелл - Смерть и дева. Эхо незнакомцев [сборник]

— Что же будет с вами дальше, миссис Корниш? — сочувственно спросил Гэвин, когда похороны, на которые собралась вся деревня, завершились, и они с миссис Брэдли вновь очутились на постоялом дворе. Вдова в черном выглядела на удивление неплохо.

— Знаете, ведь это заведение принадлежит мне, — ответила она. — Я сделала Корниша управляющим, когда мы поженились, думая, что местные захотят видеть хозяином мужчину, но свое имущество на него не переписала. Мой бедный отец трудился, не покладая рук, чтобы обеспечить постоялому двору доброе имя, а Корниш обращался со мной так, что мне ничего не хотелось ему отписывать. Отец перевернулся бы в гробу. Он вообще не хотел, чтобы я выходила за Корниша, но тот в молодости был видным малым, и мне казалось, что я лучше знаю, как мне быть, — всем девчонкам так кажется, — она вздохнула, а потом с явной гордостью оглядела помещение бара. — Я следила, чтобы тут все было как надо, — задумчиво произнесла она, — и теперь все это мое. Я бы не хотела, чтобы он вернулся.

Гэвин подумал, что еще никогда не слышал настолько бесспорной эпитафии. Вдове дали пару дней, чтобы прийти в себя, а потом решили пригласить ее на беседу — ту самую, разрешить присутствовать на которой обещали Корнишу.

— Послушайте, миссис Корниш, — начал Гэвин, — мне кажется, вы могли бы помочь нам, — она смотрела на него без всякого выражения на лице. — Нам известно о мистере Уитте и о том, какое влияние он имел на мистера Корниша, но все это уже в прошлом. А вот о чем мы хотели бы спросить вас, если вы не против: можете ли вы припомнить какие-либо подробности, связанные с человеком по фамилии Кэмпбелл? Вы наверняка видели упоминания о нем в газетах.

Она покачала головой.

— Я знала только одного Кэмпбелла, — сообщила она. — Он часто приезжал на рыбалку, когда старый мистер Корниш держал постоялый двор «Приют рыбака» недалеко отсюда. Мы с Корнишем тогда только начали встречаться. Мистер Кэмпбелл был помешан на птицах и так далее, мог назвать по-латыни любое растение, стоило только показать его. Но он сильно нуждался, бедствовал, этот мистер Кэмпбелл. Продавал свою рыбу, чтобы подзаработать. А потом вдруг разбогател. Сильно разбогател. Завел себе хороший бинокль, и эту штуку, как ее… микроскоп, а еще пару ружей и новую удочку, чтобы ловить форель… всего накупил.

— У вас есть какие-нибудь предположения о том, откуда могли взяться у него все эти средства?

— Нет. Однажды он упоминал о своей тетке, но Корниш, когда выпил — он ведь пил запоями, как молодой, хоть доктор ему и не советовал, — так вот, однажды он сказал, что будь у мистера Кэмпбелла хоть какая-нибудь тетка… нет, не буду я повторять, что он наговорил, не годится такое слушать христианам. В общем, так и сказал.

— А вы сами не сделали никаких выводов насчет источника денег, миссис Корниш?

— Даже не думала. Не мое это дело. Но Корниш как-то обмолвился, что, по его мнению, мистер Кэмпбелл и мистер Уитт — два сапога пара. С тех пор я догадалась, о чем он. А в тот раз даже спрашивать не стала. Знала, что ничего хорошего из этого не выйдет.

— Расскажите нам еще что-нибудь про Кэмпбелла.

— Нечего рассказывать. Они с мистером Уиттом были неразлейвода, вот и все, что я знаю.

— Скажите, — наобум выпалил Гэвин, — а вы не помните человека по фамилии Тэвис?

Она покачала головой: эта фамилия ей ничего не говорила.

— А Грендолл? Мистер Грендолл? Он никогда не приезжал в «Приют рыбака»?

— Если и приезжал, то я об этом ничего не слыхала. Когда мы поженились, старый мистер Корниш умер, Корнишу достался его дом. Но он за ним совсем не следил, и когда мой отец умер, мы переселились сюда. А эти… как, говорите, их фамилии?

— Тэвис и Грендолл.

— Нет, вряд ли они там бывали. Это ведь похоже на Дэвис и Рендолл, да?

— Похоже, но не совсем. А что? Вы знаете каких-нибудь Дэвиса и Рендолла?

— Нет, что вы. Просто заметила, что похоже, вот и все.

— Порой я начинаю смутно понимать, почему Корниш поколачивал ее, — с кислым видом высказался Гэвин, когда они с миссис Брэдли остались одни. — Помощи от нее практически никакой, верно?

— Она установила совершенно четкую связь между Кэмпбеллом и Уиттом.

— И поскольку обоих убили, возможно, в случае Кэмпбелла виноват Корниш. Но знаете, я в это не верю.

— А кто верит? Суть в том, что Уитт посвятил (или мог посвятить) Кэмпбелла в тайны шантажистского ремесла, а это чрезвычайно важно. Если мы сможем доказать, что Кэмпбелл шантажировал Фрэнсиса Кокса тем, что близнецы менялись местами, мы окажемся на верном пути к мотиву обоих убийств.