Рональд Нокс - Все еще мертв. Фальшивые намерения

– Но это не мешает ему осторожно играть в шахматы, – заметил Бридон.

– Не спорю, однако шахматы – отвлеченная игра, и там всегда есть время подумать. Вы когда-нибудь видели, как Хемертон играет в покер? Нет, и вряд ли кто-нибудь видел. Он не карточный игрок. Шахматы ему нужны, чтобы отдохнуть, он весь день играет в азартные игры, так зачем ему делать это еще и вечером? Посадите Винсента Хемертона у камелька, и он будет хоть до утра размышлять, куда ему поставить свою левую ладью. Но попробуйте объявить финансовый кризис, и он очертя голову бросится в авантюру.

После этого миссис Уочоуп затронула другие темы, и ее последующие рассуждения, хотя сами по себе весьма занимательные, не имеют отношения к нашей истории. Когда ужин закончился, она объявила – поистине королевским тоном, – что должна отбыть на местный благотворительный концерт.

– Впрочем, это неважно, потому что если я буду в своей обычной форме, то засну раньше, чем они дойдут до «Энни Лори», а остальное можно не слушать. Спокойной ночи, друзья мои. И скажите моим знакомым, что пригласили меня за свой стол только потому, что я сама на этом настояла, тогда они не будут ревновать.

Бридоны не стали возражать и немедленно проследовали в свой номер, где им предстояло обсудить последние новости.

– Так ты говоришь – одна и та же трубка? – произнесла Анджела, когда Майлз рассказал ей о беседе в Дорне. – Из этого можно заключить, что плащ номер два стал твоим собственным вкладом в это запутанное дело. Замечательная у меня интуиция, правда?

– Еще замечательнее то, что ее нет у других. Я часто удивляюсь, когда люди глотают мою наживку, собственная ложь кажется неубедительной. Да, ты права, я решил, что настало время и мне что-нибудь найти.

– Обведя вокруг пальца чиновника в Сент-Бьюкене?

– Тут мне повезло. Я собирался проделать довольно неуклюжий фокус. Под пальто у меня был надет плащ, а в его карманах лежали вещи, которые я приготовил заранее. Хотел незаметно подсунуть его на какую-нибудь полку и потом убедить заведующего, будто помощник забыл зарегистрировать его. А может, снять бирку с другой одежды и прилепить ее на плащ, я не знал, как у них там все устроено. Но оказалось, что в нужный мне день кто-то действительно забыл свой плащ. В Глазго часто бывают дожди, пассажиры обычно прихватывают с собой что-нибудь непромокаемое, а затем забывают на полке, когда погода проясняется. Конечно, его потеряли не на той ветке – это было бы уж чересчур. Да и цвет немного отличался от плаща, какой нашел майор. Но в целом все более или менее сходилось. Мне осталось лишь подкинуть в карманы свой реквизит, как только заведующий отвернулся в сторону. Составленный им список с перечнем найденных в плаще вещей довершил дело.

– Наверное, ты не успокоишься, пока я не скажу, что до сих пор не понимаю, зачем ты это сделал. Хотел посмотреть, проглотят ли Хемертоны наживку?

– До сих пор все, что мы обнаружили – следы в пещере, первый плащ, содержимое его карманов, – свидетельствовало о том, что Колин Ривер умер в понедельник, или не говорило ни о чем. Какова была реакция заинтересованных сторон?

– Майора радовали эти находки. Однако дата смерти Колина не имеет для него особого значения. Вспомни, это он подал идею про Чертову впадину и нашел первый плащ. А нам всегда нравится, когда мы в чем-то оказываемся правы. В то же время Хемертоны, как ты заметил, не выражали никакого желания отправиться на Чертову впадину и с большим сомнением отнеслись к первому плащу. А это означает…

– Что же?

– Во-первых, им не нравится версия, что Колин умер в понедельник, тут и так все ясно. А во-вторых, если кто-то и подкинул фальшивые улики – кроме тебя, конечно, – то это не Хемертоны, иначе они бы постарались оставить доказательства того, что в понедельник и вторник Колин был еще жив.

– Это важный момент. Но чтобы проверить версию, как того требует наука, мне пришлось посмотреть, что произойдет в том случае, если у нас появится новая находка, подтверждающая более позднюю дату смерти Колина. Это не могло быть нечто окончательное и стопроцентное, вроде помеченной вторником газеты, скомканной в кармане его плаща. Нет, я хотел показать только приманку, намек на то, что Колин был жив после понедельника, и дать возможность за него ухватиться. Долото, как я и рассчитывал, навело Хемертона на мысль, что Колин решил углубить и доделать свою надпись. Вот почему, оказавшись в понедельник в Глазго, он купил первую подходящую вещь, попавшуюся ему на глаза. Хемертоны клюнули на мою историю. Значит, они намерены доказать, что Колин умер позднее, а не раньше. Следовательно, если кто-то подкинул прежние улики, это были не они. Все сходится, не так ли?