Рональд Нокс - Все еще мертв. Фальшивые намерения

Сообщить, что им пора ехать, выпало Анджеле, и предложение пастора выпить чаю – весьма робкое, поскольку, как оказалось, миссис Маклин отлучилась, – было решительно отклонено на том основании, что к Бридонам собиралась заглянуть миссис Уочоуп.

– Если мне не изменяет память, я впервые благодарен поэту Бёрнсу за факт его существования, – заметил Бридон по дороге домой. – По счастливому стечению обстоятельств, Маклин запомнил связанные с ним даты. Значит, пожар на холме в ночь на двадцатое. Затем предположительно, хотя, пожалуй, даже наверняка, двадцать первого – прибытие Летеби и Хендерсона для знакомства с островом. В ночь на двадцать второе – это, несомненно, странные передвижения лодок между островом и тем берегом. Все связано, не так ли? И все происходило больше чем за неделю до начала срока официальной аренды. Очень интересно.

– Да, только какой же противный этот Пэттерсон, или как там его. Видел, как лодка-призрак плыла от берега к острову. Вот, наоборот, чудесно бы совпало с моим предположением насчет клада. Потому что, конечно же, длинный ящик в лодке точь-в-точь похож на гроб, правда? Нет, они не взяли его с собой – теперь я это понимаю, – ведь им надо было потом найти в нем клад, так? Правда, они могли перетаскивать в нем сокровища, и Пэттерсон видел их, как раз когда они везли его обратно. Кстати, похоже, ты пришел к мысли, что в гараже все-таки был Хендерсон?

– Ну, судя по всему, под этим именем он будет похоронен, а поскольку Хендерсон вряд ли когда-нибудь объявится в этих краях, не страшно, если это кто-то другой. Видишь ли, уже прошло время, а вроде бы больше никто не лишил общество своей компании, так что экономичнее предположить, что тело объясняет исчезновение. Единственное, как ты говоришь, что в таковом случае с Летеби?

Миссис Уочоуп, которая, как выяснилось, нанесла неожиданный визит племяннику, рассказала, что он впал в безнадежно бескомпромиссное состояние, не предпринимает ничего, чтобы снять с себя подозрения, и, похоже, даже не пытается предъявить права на страховую выплату за утраченный клад.

– Он бы хоть сделал вид, что честный человек, – негодовала тетка. – Разумеется, всем известно, что это не так, но, я думаю, если мы хотим удержать общество, известная доля лицемерия необходима. Сомневаться в том, что он нашел барахло, не приходится, как и в том, что оно исчезло. Если это он его стащил, то должно же у него иметься мужество хоть для кражи. Все, конечно, говорят, он, дескать, убил Хендерсона, а потом прикарманил клад, чтобы все выглядело, как будто вор и убийца – неустановленное лицо. Я, конечно, сказала ему, что от человека, действия которого являются предметом расследования, в свете все-таки ожидают умеренной жадности, но с таким же успехом можно говорить с ослом. Хотя, наверно, чем больше тайн, тем больше вам это по вкусу, мистер Бридон? Что может сравниться с чувством собственной нужности?

– Да, каюсь, не вполне уверен, что жажду его откровений, – признал Бридон. – Если у вашего племянника есть объяснение загадки и он держит его в тайне, было бы досадно получить ответ, как раз когда я чувствую, что способен отыскать его самостоятельно и недалек от этого. А если его преподобие блуждает в потемках, как и все мы, что, кстати, я вовсе не считаю невероятным, его правда может только сбить с толку. А скажите, миссис Уочоуп, если вы не против выступить свидетелем-экспертом против собственной плоти и крови, вы разбираетесь в якобитских реликвиях?

– Это почти неприлично, но кроме них меня мало что интересует. А вы что-нибудь нашли?

– Что?! Майлз нашел?! Да вовсе даже не он! – запротестовала Анджела. – Усилия, приложенные для обнаружения подлинных подтяжек для носков двадцатого века, повергли его в глубокую кому, а мне, пока он там пребывал, пришлось за него копать. Но знаете, миссис Уочоуп, вещица и впрямь чудесная. Где она, Майлз?

– Ах эта! – воскликнула леди, когда ей показали табакерку. – Да, таких не много. Одна стоит у меня в Мортоне. Понимаете, их рассылали главам якобитских семейств перед самым 1745 годом, чтобы они получили представление о наружности принца Чарли. Иначе, полагаю, вам в дверь беспрестанно стучались бы всякие бродяги, уверяя, что они и есть принц. Хотя, если подумать, такая вот картинка, как с коробки шоколадных конфет, создает очень слабое впечатление о человеке; это может быть любой молодой человек того времени. Конечно, все уже давно кануло в Лету, осталось всего несколько таких табакерок. Короче, великой ценности они не представляют, тут много не наторгуешь. Но вы, несомненно, видите в этом ключ, мистер Бридон? Полагаю, было бы бестактно спрашивать, где вы ее нашли?