Патриция Мойес - Призрак убийства

— Ах, инспектор Тиббет… боюсь, что у нас тут некоторый беспорядок… позвольте я вам налью кофе. Может быть, вы слышали о случившемся днем…

— Да, — ответил Генри. — Кое-что из этого слышал. Я привез вам книгу.

— Книгу? Какую книгу? Ту самую?

Клод надел свои очки без оправы и внимательно посмотрел на инспектора.

— Да, — ответил Тиббет. — Книгу, принадлежавшую вашему покойному отцу, Огастесу Мансайплу. Один из томов «Илиады» Гомера.

— Но это не наша книга, инспектор, — сказал Джордж Мансайпл.

— Не ваша?

— Нет. Я ее узнал. Это одна из книг библиотеки Директора, которые я продал некоторое время назад Реймонду Мейсону. Сейчас она принадлежит его сыну, Фрэнку.

Генри улыбнулся:

— Юридически это совершенно верно, — сказал он. — Однако, можно считать, что она принадлежит леди Мансайпл, купившей ее за шесть пенсов на развале хлама. Это ведь так? — обратился он к Рамоне.

— Совершенно верно, мистер Тиббет. Я объяснила этому молодому человеку…

— А что, ради всего святого, она делала на развале? — спросил Джордж.

— Ее туда пожертвовал Альфред из «Викинга». Он вытащил ее из бочки «счастливый нырок», и, не будучи специалистом по греческому…

— Инспектор, не будьте занудой, — попросила Вайолет. — Давайте к фактам. Как она попала в бочку?

— А, кажется, я начинаю понимать, — сказала Рамона. — Фрэнк Мейсон принес ее сюда по ошибке…

— Нет, — перебил Генри.

— Но, мистер Тиббет, он мне сказал…

— Это не была ошибка, — снова не дослушал инспектор. — Он ее принес, чтобы здесь спрятать — и место было очень хорошее. Потом хотел тихо забрать книгу, но она из-за коричневой обертки попала в бочку, и он не мог ее найти.

— Спрятать от кого?

— От меня.

— Я не понял, — в четвертый раз сказал сэр Клод.

— Сейчас объясню, — пообещал Генри. — Для этого я и приехал. Фрэнк Мейсон искал эту книгу все время после смерти отца.

— Но зачем вообще ему было… — начал Джордж.

— Вот это и есть самое смешное, — ответил Тиббет. — Он понятия не имел, чем эта книга так ценна. Фрэнк просто знал, что она ценная, потому что так сказал ему отец. А потом он обнаружил, что я тоже ее ищу. Поэтому, обнаружив книгу, решил ее от меня спрятать.

— Я думал, инспектор, — многозначительно произнес епископ, — что вы собирались объяснить.

— Я это и делаю, — ответил Генри.

— Ну, ладно, так где же, прежде всего, юный Мейсон нашел книгу?

— В офисе своего отца в Лондоне. В личном шкафу старшего Мейсона. Самое досадное, что я осмотрел этот шкаф еще до Мейсона-младшего и книгу не заметил. Мейсон на нее надел кричащую порнографическую обложку.

Эдвин был шокирован:

— На Гомера? Директору бы это не понравилось.

— Уверен, что не понравилось бы, — согласился инспектор. — В общем, Фрэнк Мейсон ее нашел и привез обратно в Крегуэлл-Лодж. Вскоре после этого я туда зашел. Когда он увидел, что я иду к дому, то поспешно снял с книги суперобложку и надел ее на другую книгу. И прежде, чем мне представилась возможность обыскать дом, Мейсон завернул книгу в коричневую бумагу и привез сюда с собственным хламом.

— Все это очень хорошо, — сказал сэр Клод, — но когда вы намерены перейти к сути? Что такого особенного в этой книге и как вы вообще об этом узнали?

— Я как раз к этому подхожу, — ответил Генри. — В ежедневнике Реймонда Мейсона я нашел запись, которая меня озадачила. Это был регистрационный номер его машины.

— Какая-то совершеннейшая чушь, — отреагировал Эдвин, сердито глядя на Тиббета, и добавил, понизив голос и обращаясь к Клоду: — Я же тебе говорил, что он слегка не в себе.

— Номер машины Мейсона был РМ 1— что вполне обычно. Но в ежедневнике он записал номер КН6С8 3. Было очевидно, что это номер не машины, а какой-то другой, который он желает запомнить. Нетрудно было заключить, что это означает: Книга Шесть Страница Восемьдесят Три. А потом я прочел хранившуюся у тети Доры копию письма старого доктора Томпсона к майору Мансайплу.

— Лучше бы позвонить молодому доктору Томпсону, — вполне слышно сказал епископ Клоду. — У парня совсем с головой беда.

— Из этого письма, написанного сразу после смерти старшего мистера Мансайпла, было ясно, что мистер Мансайпл на смертном одре очень старался довести до доктора Томпсона какую-то информацию, чтобы тот передал ее его сыну Джорджу. Я не мог поверить, что он просто велит не продавать дом — это в семье само собой разумелось и было упомянуто в завещании. Не мог я поверить и в то, что Директор потратил драгоценное последнее дыхание на сообщение, что он здесь в аду. Финальная ремарка в адрес доктора Томпсона также была значима.