Роман Антропов - Сыщик Путилин

— Друг мой, мне нужна твоя помощь. Определи, сколько времени, по-твоему, мог прожить этот человек после полученной им раны. Мне необходимо это знать.

Поскольку мой друг никогда не задавал мне праздных вопросов, я всегда старался дать ему как можно более точный ответ.

Шел февраль. В воздухе уже пахло весной. Я сидел у Путилина, в его служебном кабинете, и мы вели задушевную беседу. Вдруг послышался нервный стук в дверь.

— Войдите! — крикнул начальник сыскной полиции.

На пороге кабинета стоял старший дежурный агент, взволнованный, бледный.

— Ваше превосходительство, страшное преступление! — заикаясь, проговорил он.

— В чем дело? — озабоченно спросил Путилин.

— Сию минуту нам сообщили, что в трех различных районах города найдены три трупа!

— Что же в этом особенно страшного, голубчик? — слегка усмехнулся Путилин.

— Вы не дослушали меня, ваше превосходительство. Дело в том, что все три трупа без голов.

— Как без голов? — мой друг даже привскочил от удивления.

— Так-с. Головы у всех отрезаны совсем недавно, и, очевидно, не у трупов, а у живых еще людей.

Путилина передернуло. Каюсь, и я почувствовал себя не очень хорошо.

— Вот что, голубчик, сию минуту дайте знать прокурору, судебному следователю и врачу. Я сейчас туда выезжаю. Ты поедешь со мной, Иван Николаевич?

— Что за вопрос? Разумеется… — с готовностью ответил я.

— Где трупы? — отрывисто спросил Путилин.

— Один — за Нарвской заставой, другой — близ деревни Волково, третий — близ Новодевичьего монастыря.

— Все — окраины… — вырвалось у Путилина.

Только мы собирались выйти из кабинета, как снова раздался стук в дверь.

— Ну что там еще? Кто там? Войдите!

Два сторожа бережно внесли объемистый ящик, завернутый в черную клеенку.

— Что это? — удивленно спросил шеф сыска.

— Посылка на ваше имя, ваше превосходительство! — гаркнули сторожа.

— Кто принес?

— Час назад доставлена посыльным. Велено передать вам в собственные руки.

Путилин сделал досадливый жест рукой:

— Нельзя терять времени… А впрочем…

И Иван Дмитриевич выразительно посмотрел на меня.

— Надо вскрыть посылку! — ответил я ему.

— Живо! Живо! Вскрывайте! — отдал он приказание сторожам.

Ловкими привычными жестами те распутали бечевки и разрезали черную клеенку. Под ней оказался грубо отесанный белый деревянный ящик. Мы все поближе придвинулись к нему. Путилин стоял впереди.

— Подымайте крышку! — нетерпеливо бросил он сторожам.

— Ишь ты, как крепко гвоздями приколочена… — заметили оба сторожа, стараясь ножами поддеть крышку таинственного ящика.

Наконец доски отскочили с треском и характерным сухим лязгом сломанных гвоздей.

— С нами крестная сила! — раздался дикий испуганный крик отпрянувших от ящика сторожей. — Головы! Головы!

Путилина тоже словно отшвырнуло назад. Старший дежурный агент замер на месте. Лицо его было белее полотна. В ящике, на смоченном кровью грубом холсте, лежали рядом, одна к другой, три отрезанные головы. На что уж я, как доктор, привык ко всевозможным кровавым ужасам, а тут, поверите ли, при виде этих страшных мертвых мужских голов задрожал, как какая-нибудь нервная барынька.

— Ваше… ваше превосходительство… — первым нарушил оцепенение, охватившее всех, здоровенный детина сторож. — Тут бумага еще какая-то лежит! — И, бережно сняв с одной из голов лист в четвертинку плохонькой бумаги, смоченной по краям кровью, он протянул ее Путилину.

С дрожью в руках взял это страшное послание мой неробкого десятка друг.

— Вы… вы ступайте пока! — отдал он приказ сторожам.

Те, словно радуясь, что могут избежать дальнейшего лицезрения голов, быстро покинули кабинет.

Путилин начал громко читать:

— «Посылаем тебе, твое превосходительство, в дар гостинец — три головы. Жалуем тебя этой наградой за твое усердие, с коим ты раскрыл, накрыл и предал шайку „Стеньки Разина“. Исполать [20] Исполать — «слава, хвала!» тебе, мудрый сыщик! А еще скажем, что таких голов ты получишь еще восемь, всего же их будет одиннадцать. А двенадцатую голову получить тебе уже не придется, потому что голова эта будет твоя собственная.

Бьем челом тебе,

Недурно! — вырвалось у Путилина.

— Ловко! — вырвалось у меня.

Я быстро подошел к ящику и, схватив одну голову, близко нагнулся к ее широко раскрытым глазам.

— Что ты делаешь? — испуганно спросил меня талантливый сыщик.

Я усмехнулся: