Роберт Ладлэм - Звонок мертвецу (сборник)

На такие сцены Таннер всегда смотрел с чувством внутреннего смущения.

Он включил звук на втором экране. Скучным гнусавым голосом комментатор рассказывал подноготную делегата Ганы в ООН, с которым изъявила желание познакомиться группа специалистов. Черный дипломат взирал на мир так, будто его тащат на гильотину.

Дискуссией тут и не пахло.

Третья программа была получше, но и она была далека от совершенства. Остроты тут тоже не хватало.

Таннер решил, что с него хватит. Ему есть о чем беспокоиться, а запись передачи Вудворда он просмотрит утром. Было только двадцать минут шестого, и бассейн еще освещен солнцем. Он слышал голоса дочери Джаннет, вернувшейся из клуба, и сына Реймонда, с неохотой прощавшегося с друзьями. Теперь вся семья была в сборе. И скорее всего, вся троица сидит и ждет, когда он кончит просмотр и разожжет жаровню для приготовления стейков.

Он должен удивить их.

Выключив телевизоры, он положил блокнот и карандаш на стол. Теперь можно и выпить.

Таннер открыл двери кабинета и прошел в гостиную. Через окно он видел, как Элис играет с детьми в догонялки около бассейна. Они смеялись, и в их голосах был мир и покой.

Элис заслужила его. Господи, вот она-то его заслужила!

Он смотрел на жену. Увернувшись от рук восьмилетней Джаннет, которая была готова поймать ее, она прыгнула — носочки в струнку — в бассейн.

Потрясающе. Они были женаты более десяти лет, но он любил свою жену больше, чем в первые годы.

В памяти у него всплыла патрульная машина, но он отогнал эти мысли. Полицейские, скорее всего, искали уединенное местечко, чтобы побездельничать и спокойно послушать репортаж о бейсбольном матче. Он слышал, что в Нью-Йорке полисмены делают такие штучки. Почему же они не могут точно так же вести себя и в Сэддл-Уолли? Тут куда спокойнее, чем в Нью-Йорке.

Может, Сэддл-Уолли самое спокойное место в мире. И безопасное. Во всяком случае, в тот обычный воскресный день Таннер был еще в этом уверен.

Ричард Тремьян выключил свой телевизор через десять секунд после того, как у себя дома Таннер выключил все три. Нет сомнения, что «Меты» выиграли эту встречу.

Головная боль оставила его, унеся с собой и чувство раздражения. Джинни была права, подумал он. Просто он переутомился. И нет смысла срывать раздражение на семье. Куда лучше стало и с желудком. Немного перекусить — и он будет в полном порядке. Может, позвонить Джону с Элис и, пригласив Джинни, поплавать в бассейне у Таннеров?

Джинни постоянно донимала его вопросами, почему бы и им не завести свой бассейн. Господи, доходы у него в несколько раз больше, чем у Таннеров. Ни для кого это не секрет. Но Тремьян знал, в чем дело.

Собственный бассейн может стать многозначительным символом его положения. Слишком многозначительным для его сорока четырех лет. Хватит и того, что они перебрались в Сэддл-Уолли, когда ему только минуло тридцать восемь. В этом возрасте он мог позволить себе дом стоимостью в семьдесят четыре тысячи долларов. И сразу же выплатить пятьдесят тысяч. Бассейн может подождать до его дня рождения, когда ему исполнится сорок пять.

Конечно, публика — точнее, его клиенты — не знали, что он кончил юридический колледж в Йеле в числе первой пятерки своего выпуска, прошел утомительное стажирование мелким клерком и три года назад, заняв нижнюю ступеньку на лестнице своей нынешней фирмы, стремительно пошел вверх, после чего у него и появились настоящие деньги. И пошли они, надо сказать, густым потоком.

Тремьян вышел в патио. Джинни и их тринадцатилетняя дочь Пегги подрезали кусты роз. Задний двор, занимавший примерно пол-акра, был тщательно ухожен. Повсюду росли цветы. Джинни проводила почти все свободное время в саду, который был ее и хобби, и призванием — конечно, после секса. Ничто не может быть лучше секса, подумал ее муж, непроизвольно хмыкнув.

— Наконец-то! Разрешите мне предложить вам руку! — сказал Тремьян, приближаясь к жене с дочерью.

— Никак ты себя лучше чувствуешь, — улыбаясь, сказала Вирджиния.

— Посмотри, папа! Разве не прелесть? — Дочь держала букет красных и желтых роз.

— Просто прекрасны, радость моя...

— Дик, я говорила тебе? На следующей неделе на восточное побережье прилетают Берни и Лейла. Они будут тут в пятницу.

— Джонни говорил мне... Уикенд с Остерманами. Придется быть в форме.

— Думаю, прошлой ночью у тебя была неплохая практика.

Тремьян засмеялся. Он никогда не извинялся, если ему доводилось напиться, потому что случалось это достаточно редко, да кроме того, он никогда не терял головы. Надо учесть, что прошлый вечер был ему просто необходим. Неделя в самом деле была ужасная.