Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Я тоже так думаю, – сказал я.

– Доктор Ватсон соглашается со мной, значит, мое предположение не может быть ошибочным.

– Но что же их интересует, мистер Холмс?

– Попробуем, не дойдем ли мы до чего-нибудь чисто логическим анализом. Вы живете в этом доме год?

– Почти два.

– Тем лучше. В течение этого долгого времени никому ничего от вас не было нужно. Вдруг теперь, за последние три-четыре дня вам делают спешные предложения. К какому выводу можете вы прийти?

– Это может только означать, что каков бы ни был предмет, но он попал в дом недавно.

– Доктор Ватсон опять прав, – сказал Холмс. – Скажите, миссис Маберлей, есть ли у вас какой-нибудь предмет, появившийся недавно?

– Нет. Я ничего не покупала в этом году.

– Правда? Это любопытный факт. Что ж, я думаю, что прежде, чем добиться сути дела, нам следует дать событиям развертываться дальше. Ваш адвокат – надежный человек?

– О, на мистера Сутро можно положиться.

– Есть у вас еще прислуга, или же прекрасная Сюзанна, только что хлопнувшая входной дверью, была у вас одна?

– У меня есть еще молодая девушка.

– Попросите Сутро, чтобы он провел в вашем доме ночь или две. Вам может понадобиться защита.

– Против кого?

– Кто знает? Это, без сомнения, темное дело. Если я не могу найти, зачем они здесь охотятся, я должен подойти к делу с другого конца и попробовать так добраться до сути. Агент по продаже домов дал вам свой адрес?

– Только карточку, на которой было обозначено его имя и профессия: «Хэнс-Джонсон, комиссионер и оценщик».

– Честные деловые люди не скрывают своего места службы. Ну, что ж, вы дадите мне знать о дальнейшем ходе событий. Я взялся за ваше дело, и вы можете рассчитывать, что я его проведу.

Когда мы проходили через зал, взгляд Холмса, не пропускавший ничего, остановился на нескольких чемоданах и сундуках, составленных в углу. На них бросались в глаза ярлыки: «Милан», «Люцерн».

– Они из Италии!

– Это вещи бедного Дугласа.

– Вы не распаковывали их? Когда же вы их получили?

– На прошлой неделе.

– Но вы, ведь, говорили… Да это как раз и может быть звено, которого мы не могли найти. Почем мы знаем, что в них нет ничего ценного?

– Нет, в них не может быть ничего дорогого, мистер Холмс. У бедного Дугласа было только жалованье и небольшой годовой доход. Что могло у него быть ценного?

Холмс углубился в размышления.

– Не откладывайте дальше, миссис Маберлей, – сказал он, наконец. – Пусть внесут эти вещи наверх, к вам в спальню. Осмотрите их возможно скорее и узнайте, что в них. Я приеду завтра и выслушаю ваше сообщение.

Было совершенно ясно, что дом миссис Маберлей находился под наблюдением. Обогнув высокую изгородь, окружавшую усадьбу, мы увидели стоявшего в тени уже знакомого чернокожего боксера. Он вырос перед нами внезапно, словно из-под земли. В этом пустынном месте он казался мрачной и угрожающей фигурой. Холмс поспешно опустил руку в карман.

– Ищете вашу пушку, мистер Холмс?

– Нет, мою бутылочку с нюхательной солью, Стив.

– Вы шутник, мистер Холмс!

– Вам не будет смешно, Стив, если я займусь вами. Я ведь предупреждал вас сегодня утром.

– Я вам вот что скажу, мистер Холмс. Я обдумал все, что вы мне говорили, и не хочу больше разговоров про это дело… мистера Перкинса. Если я могу вам помочь, мистер Холмс, я это сделаю с удовольствием.

– Ну, так скажите мне, кто стоит за вами в этом деле?

– Помоги мне Бог, мистер Холмс, но я уже вам сказал правду. Я не знаю. Мой хозяин Барней дает мне приказания, вот и все.

– Так помните только одно, Стив, что дама, живущая в этом доме, и все, что есть под этой крышей, находится под моей защитой. Не забудьте этого.

– Хорошо, мистер Холмс. Я запомню.

– Он здорово теперь перепугался за свою собственную шкуру, Ватсон, – сказал мне Холмс, когда мы пошли дальше. – Я уверен, что он не задумался бы выдать нанявшего его, если бы знал, кто это. Очень удачно, что я был слегка осведомлен о шайке Спенсера Джона, и что Стив один из них. Ну, Ватсон, это дело для Лангдэля Пайка, и я теперь повидаюсь с ним. Когда я вернусь сюда, дело, может быть, станет для меня уж более ясным.

В течение дня я не видел больше Холмса, но мог себе представить, как он проводит этот день. Лангдэль Пайк был его живой книгой со сведениями на все темы и обо всех общественных скандалах. Это странное, вялое существо проводило все часы бодрствования у окна клуба на улице Сент-Джемс, и было как приемником, так и широковещательной станцией всех сплетен столицы. Говорят, что он сколачивал себе четырехзначный доход своими еженедельными статьями в плохих газетках, которыми пробавляется любопытная до всяких скандалов публика. Если где-нибудь далеко в глубинах лондонской жизни происходил какой-нибудь странный водоворот, он с автоматической точностью отмечался на поверхности стрелкой этого человеческого циферблата. Холмс деликатно помогал Лангдэлю в его сведениях и, в свою очередь, получал помощь и от него.