Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Прошу прощения, – обратился он к полковнику Россу, с удивлением воззрившемуся на него, – я немного задумался.

Но по блеску в его глазах и по сдержанному волнению я, неплохо изучивший Холмса, понял, что он напал на след, хотя и не мог догадаться, что явилось тому причиной.

– Вы, наверное, хотели бы тотчас же осмотреть место преступления, мистер Холмс? – поинтересовался Грегори.

– Пожалуй, я лучше останусь здесь и уточню некоторые подробности. Скажите, Стрэкера принесли прямо сюда?

– Именно. Он сейчас лежит наверху. Осмотр тела назначен на завтра.

– Он служил у вас несколько лет, полковник?

– Да, и был отличным слугой.

– Полагаю, вы осмотрели его карманы, инспектор?

– Все вещи в гостиной. Если хотите, можете сами взглянуть на них.

– Непременно.

Мы перешли в гостиную и расположились вокруг стола, стоящего посредине комнаты. Инспектор отпер небольшой сейф и выложил перед нами находившиеся в нем вещи. Тут был коробок спичек, двухдюймовый огарок восковой свечи, трубка, кожаный кисет с половиной унции плиточного табаку, серебряные часы на золотой цепочке, пять золотых соверенов, алюминиевый наконечник для карандаша, какие-то бумажные записки и нож с рукояткой из слоновой кости и очень тонким негнущимся стальным лезвием, на котором виднелся штамп «Вейсс и K°, Лондон».

– Очень странный нож, – сказал Холмс, взяв его в руки и внимательно разглядывая. – Если судить по засохшим пятнам крови, то думаю, это тот самый нож, который обнаружили в руке покойного. Ну, Ватсон, что скажете? Похоже, этот нож имеет отношение к вашей профессии…

– Это хирургический нож для удаления катаракты, – ответил я.

– Я так и подумал. Очень тонкое лезвие, предназначенное для очень тонкой работы. Вам не кажется странным, что человек, знающий о возможной опасности, захватывает с собой такую вещь для самозащиты; особенно с учетом того, что нож не закрывается.

– Его кончик был защищен кусочком пробки, который мы нашли возле трупа, – пояснил инспектор. – Жена Стрэкера утверждает, что этот нож несколько дней лежал на комоде, и муж, уходя ночью, взял его с собой. Это неподходящие оружие, но, возможно, ничего лучшего под рукой у него в тот момент не оказалось.

– Что же, возможно. А это что за бумаги?

– Три оплаченных счета за сено. Письмо с указаниями от полковника Росса. Еще один счет на тридцать семь фунтов пятнадцать шиллингов от портнихи, госпожи Лезюрье с Бонд-стрит, на имя Уильяма Дербишира. Миссис Стрэкер пояснила, что Дербишир – друг ее мужа, и письма на его имя время от времени адресовались сюда.

– Миссис Дербишир, вероятно, особа несколько расточительная, – заметил Холмс, просматривая счет. – Двадцать две гинеи за платье – это дороговато. Ну, здесь мы вроде бы все выяснили, и потому теперь отправимся на место преступления.

Мы уже вышли из гостиной, когда стоявшая в коридоре женщина шагнула к инспектору и дотронулась до его рукава. На ее бледном, изможденном лице лежал отпечаток недавно пережитого ужаса.

– Вы их нашли? Задержали? – взволнованно спросила она.

– Еще нет, миссис Стрэкер. Но мы делаем все, что возможно. Вот мистер Холмс; он специально приехал из Лондона, чтобы помочь нам раскрыть это преступление.

– Мне кажется, мы с вами недавно встречались, миссис Стрэкер, – сказал Холмс. – Помните, на банкете в Плимуте?

– Нет, сэр, вы ошибаетесь.

– Неужели? А мне показалось, что это вы. На вас еще было шелковое платье сизого цвета, отделанное белыми страусовыми перьями.

– У меня никогда не было такого платья, сэр, – ответила миссис Стрэкер.

– Ну, значит, я ошибся, – сказал Холмс и, извинившись, вышел из дома вслед за инспектором.

После нескольких минут ходьбы через кустарники тропинка привела нас к оврагу, где было найдено тело. На краю его рос терновый куст, на котором миссис Стрэкер и служанка обнаружили плащ убитого конюха.

– А ведь ветра в ту ночь не было! – сказал Холмс.

– Ни малейшего; зато шел очень сильный дождь.

– Но тогда выходит, что плащ не мог быть заброшен на куст ветром; его туда кто-то повесил.

– Да, он лежал достаточно аккуратно.

– Вот это уже интересно! И земля вокруг сильно утоптана; наверное, с понедельника здесь побывало много людей.

– Ничего подобного. Здесь, в стороне, была расстелена рогожа, и все мы становились только на нее.