Эрик Эмблер - Тридцать девять ступенек. Маска Димитриоса

Он посмотрел на сидевших за столом.

— … и вдруг чувствую какой-то запах необычный. Поднимаю глаза и вижу — стоит передо мной лев, а кобылка моя лежит на земле растерзанная.

— Ну и что же было дальше? — не утерпел я, потому что сам бывал в переделках.

— Бросил я ему в пасть удочку и выпустил всю обойму своего револьвера. Хорошо подбежал мой ординарец с винтовкой, — закончил француз, — а не то бы я отделался не так дешево, — и он показал нам свою левую руку: на ней не было трех пальцев. — А теперь давайте разберем этот случай с точки зрения психологии. Я так привык к ржанию своей кобылы, что перестал обращать на него внимание. Более того, я даже не заметил, увлеченный клевом, что оно прекратилось. Думаю, то же самое произошло сейчас в этой комнате. Надеюсь, вы со мной согласны?

Сэр Уолтер кивнул, но никто из остальных не поддержал его.

— Ничего не понимаю, — недоумевал генерал, — Ведь достаточно было кому-нибудь из нас позвонить Аллоа, и самозванец оказывался в ловушке?

Сэр Уолтер сухо рассмеялся.

— Это лишний раз доказывает, как умны наши враги, — сказал он. — Скажите-ка мне, кто из вас отважился бы позвонить ему?

Все опять промолчали, а я вспомнил, что об Аллоа говорили как о человеке упрямом и раздражительном.

— Пусть так, — не сдавался генерал, — но какая польза нашим врагам от того, что их шпион присутствовал на нашем совещании?

— Хороший шпион, — ответил ему Руайе, — обладает фотографической памятью, как, например, ваш историк Маколей. Между прочим, за все время, пока он был здесь, самозванец не сказал ни слова, только быстро просматривал бумаги.

— Значит, у нас нет другого выхода как изменить диспозицию, — вздохнув, сказал сэр Уолтер.

Уиттекер вдруг помрачнел и, помолчав, сказал:

— К сожалению, мы не можем изменить географию.

— Я так откровенно говорил о планах своей армии и флота, — поддержал его Руайе, — что положение можно поправить только ценой головы этого шпиона. И он, и его сообщники должны быть немедленно арестованы.

— Это все равно, что найти иголку в стогу сена, да еще ночью, — не удержался я.

— Кроме того, — добавил Уиттекер, — они могут уже сегодня отправить донесение почтой.

— Нет, — возразил Руайе, — вы не знаете их порядков. Шпион получает вознаграждение сообразно своим личным заслугам и постарается доставить свое донесение сам. Так что у нас с вами, дорогие мои, есть небольшой шанс. Надо закрыть все порты и усилить береговую охрану. В море не должен выйти ни один человек — от этого теперь зависит судьба и Великобритании, и Франции.

Мне были по сердцу слова этого неунывающего, энергичного француза, единственного, кто предложил хоть какой-нибудь план действий. Но реально ли было взять под контроль тысячи и тысячи островков, разбросанных по побережью нашей страны?

И тут вдохновение посетило меня.

— Куда вы дели записную книжку Скаддера? — закричал я, обращаясь к сэру Уолтеру. — Быстрее, там есть одно место, которое нам поможет.

Сэр Уолтер открыл сейф и вручил мне записную книжку. Вот оно, это место:

— Тридцать девять ступенек, — прочитал я вслух и затем опять повторил, — тридцать девять ступенек, которые я сам лично сосчитал, прилив в 10.17 пополудни.

Уиттекер, высокопоставленный чиновник из адмиралтейства, смотрел на меня так, словно я только что бежал из сумасшедшего дома.

— Вот он ключ к загадке, — почти кричал я. — Скаддер знал, где логово этих негодяев. Надо найти место, где максимум прилива бывает в десять часов семнадцать минут пополудни.

— Значит, они уже исчезли, — сказал генерал.

— Нет, — возразил я, — немцы всегда следуют однажды принятому плану. Знаю я их, они, наверняка, сейчас злорадствуют, что у них все идет как по маслу. Должна же быть в адмиралтействе карта, на которой помечены приливы?

— А ведь это и в самом деле шанс, — просиял Уиттекер, — Едемте в адмиралтейство.

Мы расселись по двум машинам и поехали. Сэра Уолтера с нами не было, он направился в Скотленд-Ярд, чтобы — как он выразился — «привести в состояние боевой готовности Мак-Галливри».

По гулким пустым коридорам мы прошли в библиотеку. Вскоре сюда был доставлен один из служащих. Он быстро отыскал книгу, в которой регистрировались приливы на побережье Великобритании. Книга была вручена мне. Невероятно, но получалось, что именно я возглавляю операцию.

Все оказалось совсем не просто. Прилив, достигавший своей максимальной высоты в десять часов семнадцать минут пополудни, имел место более чем в пятидесяти точках.