Кэролайн Уэллс - Человек, который провалился сквозь землю

– Статистики об основной причине смерти среди снегокопов еще нет, но это вполне вероятно, – ответил я.

Ненавижу снег. Дефект зрения, из-за которого я не попал в армию, устранялся при помощи очков, но когда они запотевали или забивались снегом, я совсем уж терялся. Поэтому я решил попасть домой прежде, чем начнется снегопад, начало которого было не за горами. Нырнув в пальто, я понадежней прижал шляпу к голове – ветер крепчал.

– Нора, уходи поскорей, – посоветовал я, открывая дверь в холл, – и если разразится снежная буря, то завтра можешь не приходить.

– Ох, мистер Брайс, я буду здесь, – бодро ответила она и вновь защелкала на машинке.

У офисов мистера Гейтли в холл выходило три двери, из чего я заключил, что у него три кабинета. Моя собственная дверь была как раз напротив одной из них – под номером два. Левее был номер первый, а правее – третий. В каждой из дверей была панель из толстого, дымчатого стекла, и поскольку холл еще не был освещен, а у мистера Гейтли горел свет, я мог четко видеть тени двух голов на средней двери, двери под номером два.

Может, я слишком любопытен, а, может, мой интерес был вполне естественен, но, выйдя из своего офиса, я на мгновение остановился, наблюдая за двумя тенями. Волны на стекле делали тени довольно расплывчатыми, но я четко различал пышную шевелюру Эймоса Гейтли, которую так часто видел на его портретах. У тени второго человека не было никаких примечательных особенностей.

Было очевидно, что идет вовсе не дружеский разговор. Я услышал выкрикнутое кем-то из них громкое, категоричное «нет», после чего обе тени вскочили и бросились друг на друга врукопашную. Их голоса свидетельствовали об отчаянной борьбе, хотя ни слова было не разобрать. Затем я увидел, как сцепившиеся тени разомкнулись, и раздался пистолетный выстрел, вслед за которым последовал пронзительный женский вскрик.

Я рванулся через холл и дернул за ручку двери номер два – той, что напротив моего офиса, и той самой, за которой я видел тени.

Но дверь не открывалась.

Я на мгновение замешкался и затем поспешил к следующей двери – под номером три. Она также была заперта изнутри, так что я побежал обратно – к оставшейся двери, под первым номером. Эта дверь открылась от одного прикосновения, и я оказался в первом из офисов Эймоса Гейтли.

Окинув помещение быстрым взглядом, я не успел восхититься прекрасной обстановкой, так как поспешил к смежной двери, ведущей в средний кабинет. В нем, как и в первом, уже никого не было, но он был заполнен дымом и запахом выстрела. Я ошеломленно осмотрелся. В этом помещении произошла ссора, драка и выстрел, а также здесь кричала женщина. Но где же все эти люди?

Конечно, в следующем кабинете, решил я. И направился прямо туда. Но третье помещение оказалось пустым.

Других кабинетов не было.

Так где же люди, которых я видел и слышал? Вернее, я видел их тени, но тени не могут появиться без того, чтобы кто-то их отбрасывал. Куда же пропали ссорившиеся мужчины? И кричавшая женщина? И кто они?

Я удивился и вернулся обратно, тем же путем, что и пришел – через три помещения в офисе Гейтли. Их назначение было очевидно. В первом была приемная. Стол и пишущая машинка для персонала, стулья для посетителей, в общем, первый шаг на пути к разговору с большим человеком.

Второй офис, конечно, был кабинетом мистера Гейтли. Посреди него стоял ошеломительный стол красного дерева, а за ним был изящный вращающийся стул. На столе был беспорядок. Телефон опрокинут, бумаги разбросаны, стакан с ручками перевернут, а стул, стоявший напротив стола, повалился набок, когда визитер внезапно вскочил.

Последнее помещение, номер три, явно было святым святых. Очевидно, в него допускались только самые важные и любимые гости. Меблировано, как королевский салон, со вкусом и с чувством гармонии. В портьерах и обивке мебели преобладал мягко-голубой цвет, а на стенах – прекрасные картины. Также здесь была карта военной Европы, и воткнутые в нее булавки показывали интерес мистера Гейтли к событиям в тех местах.

Но хоть мне и хотелось полюбоваться произведениями искусства, я все же преследовал свою цель – мне не давал покоя вопрос об исчезнувших людях. В трех помещениях не было никого из них, и я не смог увидеть никакого другого выхода, кроме двери в холл, через которую я вошел. Я осмотрел три или четыре шкафа, но все они были наполнены книгами и бумагами, и в них не были спрятаны никакие люди, ни живые, ни мертвые.