Артур Дойль - Этюд в багровых тонах; Знак четырех - Повести; Приключения Шерлока Холмса - Рассказы

Думать, что Конан Дойл был социально безразличен, значило бы далеко уходить от истины. Об этом свидетельствует его роман «Открытие Рафлза Хоу» (1882). Он не наделал такого шума, как написанный позже «Затерянный мир», да и вообще слишком в каких-то своих частях смахивал на приевшуюся всем мелодраму, но, во всяком случае, в социальности ему не откажешь. Открыв дешевый способ изготовления золота, Рафлз Хоу хочет использовать его во благо человечества. К сожалению, само прикосновение к тайне изобретателя идет во вред окружающим. Оно развращает их, порою толкает на преступление.

В отличие от «Отравленного пояса», «Открытие Рафлза Хоу» — типичнейший пример жюльверновской фантастики. Читатель без труда увидит, сколько внимания уделено в этом романе всевозможным техническим приспособлениям, порою совершенно не нужным. Рафлз Хоу, которому и слуг хватало, окружил себя всевозможными занятными приспособлениями, облегчающими быт. Но главное, конечно, не в этом. Усиленные занятия химией помогли Конан Дойлу найти собственный научный сюжет. Превращение элементов не являлось уже в это время чем-то неправдоподобным, но и не было устаревшим открытием. Читатели Конан Дойла, во всяком случае многие из них, узнавали что-то для себя новое.

Но самым большим прорывом Конан Дойла в будущее научной фантастики был его рассказ «Дезинтегратор». Подобная тема зародилась и сделалась популярной много позже. Сейчас иногда говорят о некоей «нуль-транспортировке» (термин введен братьями Стругацкими). И говорят как о чем-то совершенно обыденном. Смысл этого термина состоит в том, что человек разлагается на молекулы и туг же воссоздается по прежней схеме в другом, заранее назначенном месте, так что иные виды транспорта делаются совершенно не нужными.

Не менее значительным событием в истории научной фантастики была небольшая повесть челленджеровского цикла «Когда земля вскрикнула». Здесь Конан Дойл тоже намного опередил других писателей. Это произведение было написано им словно бы между прочим, однако оно заложило одну из основ того, что можно было бы назвать «экологической фантастикой». Много позже появилось немало произведений, одушевлявших природу — даже не мыслящую ее часть. Традиция здесь старая, идущая еще от эпохи Возрождения, но сейчас мы эту традицию вспомнили. «Постепенно Земля возникает в нашем сознании как целостный организм. А может, не возникает, а восстанавливается?» — писал, например, в 1967 году Даниил Гранин. И конечно, Конан Дойл был среди первых, кто начал восстанавливать эту традицию. С помощью профессора Челленджера. Кому еще, как не этому ученому-чудаку, могла прийти в голову подобная мысль? Кстати, и сам профессор Челленджер был одним из прародителей идущего издавна, но особенно расплодившегося в XX веке племени ученых-чудаков.

Постепенно в научную фантастику Конан Дойла проникает еще одно направление, которое, употребляя современные термины, можно — до какого-то этапа, разумеется,— назвать «фэнтези». Этот поджанр, сравнимый с волшебной сказкой, разворачивающейся в новые времена, больше всего проник в юмористическую фантастику. Типичным ее примером является рассказ «Необычайный эксперимент в Кайнплауце» (немецкое слово «кайнплауц» можно приблизительно перевести как «нигде»). Речь идет о переселении душ, одной из давешних и оставшихся в современности тем научной фантастики, но мистики здесь, как нетрудно заметить, никакой. Это просто беллетристическое допущение, и Конан Дойл до конца использует юмористические возможности, которые дает ему подобный сюжет. Солидный профессор, ведущий себя как подвыпивший не очень умный студент, и студент с повадками серьезного мужа науки дают нам немало возможностей посмеяться. Мы находим у Конан Дойла и рассказ «Тайна замка Горсорн-Грейндж». Это та самая юмористическая фантастика, в которую никто не верит, и многочисленные примеры которой мы находим, скажем, в «Путешествиях Тарантоги» Станислава Лема; и вереница духов, предстающая перед разбогатевшим бакалейщиком, купившим старинный феодальный замок, где не хватает только фамильного привидения, — не более чем плод разгоряченного воображения человека, начитавшегося соответствующей литературы. «Кентервильское привидение» (1887) Оскара Уайльда и то написано более всерьез. Подобный рассказ мог написать и законченный националист Герберт Уэллс. Конан Дойл даже больше него акцентировал юмористическую сторону подобной истории. Его литературное мастерство сказывается здесь в том, что этот «рассказ ужасов» в конечном счете вызывает смех.