Юлия Ефимова - Никогда не играйте в смерть

– Вы думаете, – Вася был раздавлен бессонной ночью и событиями предыдущего дня, поэтому не мог сопротивляться абсолютно, тем более Анне трудно сопротивляться в принципе.

– Уверена, – сказала Анна и протянула Васе бутылку, – только надо познакомиться, а то как-то неприлично пить шампанское с горла с незнакомым человеком.

– Вася, – представился Василий и принял бутылку шампанского, как индейцы принимают трубку мира, торжественно и обреченно.

– А меня можешь звать Нюркой, так меня в деревне бабуля звала, буду ностальгировать.

– Вы из деревни? – Вася решил, что нужно поддерживать разговор, хотя бы из вежливости.

– Ну, во-первых, давай на ты, я еще молода и прекрасна, а во-вторых, в деревне жила моя бабуля. Она мне родителей заменила, они все карьеру делали, и только баба Зоя меня любила. Святой был человек, умная, добрая, бескорыстная, я таких больше в жизни не встречала. Главное – сын ее, мой отец, мразь редкостная, шел по головам, деньги зарабатывал, не выбирая средств, а она святая, бывает же такое, я таких людей больше в жизни не встречала.

– Я такой, – без тени смущения сказал немного захмелевший Василий и передал бутылку собеседнице.

– Это прекрасно, Вася, наконец, я тебя нашла, – сказала Анна и, положив руку ему на плечо, окунулась в воспоминания, три года прошло, а как вчера было.

– Анна, я бы тебе советовал не лезть в бизнес, а стоять у плиты. Ты такая же бизнесменка, как я пекарь, – Облачный сидел, развалившись в кресле и насмехаясь, даже не разговаривал с ней, а декламировал. – Пусть вон твой Ромик ведет мужские дела, хоть ты его полностью раздавила, но в молодости это был не глупый парень. Запомни, мы не будем переименовывать наши кофейни в убогое «У бабы Зои» только потому, что так звали твою бабку. Ты здесь не главная, заруби себе на своем сделанном носу, там, где Облачный в доле, только он решает, как и что будет работать. Леха Ронин молчит, Ромик твой молчит, а твое мнение вообще никто не спрашивал.

Самое противное, что они и правда все молчали, уткнув глаза в пол, слабаки. Именно на этом разговоре, который произошел в тот злополучный день, Анна поняла, что она до скрежета зубов хочет убить этого самовлюбленного павлина Облачного.

– Вы очень красивая, – слова Василия выдернули ее из воспоминаний.

– Ну вот, видишь, Вася, как шампанское делает утро добрым, – сказала Анна, принимая от него бутылку.

– Не стучите мне по голове, – Саше казалось, что он орет, а на самом деле он шептал, еле шевеля губами. Стук не прекращался, он не становился сильнее, но и не нарастал, он был монотонным и постоянным, таким, как капает вода из крана.

– Кто еще там? – Санечка Озеров понял, это не в дверь, это будильник. Вчера он развязал после трехмесячного воздержания, после того, как утром стал смотреть в зеркало и видеть лицо, а не заплывшую задницу, после того, как начали копиться деньги, а не пропиваться вчистую, взял и без угрызения совести развязал.

Будильник был поставлен на два часа дня в прикол, чтобы не забыть о повестке на допрос к следователю.

– Выключите кто-нибудь его, – крикнул Сашенька, и будильник замолчал. Сердце ухнуло вниз, он был уверен, что он в номере один.

– Кто здесь? – спросил Озеров, не открывая глаза, ответила режиссеру тишина.

Санечка постарался успокоить сердце, взял в кулак все, что у него осталось от силы воли, и открыл глаза. То, что он увидел, привело его в шок и заставило потереть глаза, на столе сидел огромный черный котяра и бил волосатой лапой по его телефону. Когда-то давно от бабушки он слышал историю, что не упокоенные души людей, умерших насильственной смертью, вселяются в животных и ходят по земле, пока не найдут своих обидчиков. Кот был огромный, пушистый, с плоской мордой и очень умными глазами. Он лежал на коробке из-под вчерашней пиццы и внимательно смотрел на Санечку, немного наклоняя голову, как бы досадуя: «Саня, Саня, опять бухал, ну что же ты?»

– Ты кто? – спросил Саша Озеров и тут же от страха, что кот ответит, закрыл глаза. Но, к его счастью, Николай второй, а это был именно он, не стал доводить режиссера до белой горячки, а просто мяукнул.

Подойдя поближе к коту и внимательно вглядываясь в черные пуговки глаз, Саня понял.

– Марьяна? Это ты? – он перешел на скороговорку, забыв про больную голову и похмелье. – Я не виноват, дорогая моя, я ничего не знал, меня подставили, вчера я немного перебрал, но это с горя. Сегодня решил, надо что-то делать, как думаешь, идти каяться?