Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 20. Дело о сумасбродной красотке

— Мисс Эйдер нет надобности комментировать что-либо!

— В таком случае объяснения придется давать вам, как ее адвокату.

— Как ее адвокат, я тоже не обязан давать какие-либо объяснения.

Трэгг пожал плечами.

— Что ж, значит, будем играть в молчанку. Вы, конечно, оба понимаете, что мы заинтересованы раскрыть это дело. Но мы не желаем, чтобы вокруг него поднялось много шума. И если мисс Эйдер может ответить нам на вопросы, мы будем рады выслушать ее объяснения, проверим факты, о которых она сообщит, и, если все окажется действительно так, мы не станем ее больше задерживать.

— Мы оба с вами отлично знаем, — бросил Мейсон, — что вы все равно не сможете ее отпустить до тех пор, пока дело не будет решено в судебном порядке. А все эти слова вам нужны для того, чтобы заставить ее говорить.

Трэгг усмехнулся.

— Что ж, Мейсон, я больше не буду делать никаких попыток. А вам, мисс Эйдер, придется проехать вместе с нами. Кстати, хочу заметить, Мейсон, что попытка послать компрометирующие материалы по почте говорит сама за себя. Конечно, сейчас я не выдвигаю никаких обвинений, но вам следует знать, — что эту бандероль мы обязательно вскроем. Я буду очень рад и за вас и за вашу клиентку, если в ней не окажется дневника Агнес Берлингтон, но боюсь, что именно его мы в ней и найдем. А теперь, мисс Эйдер,/если вы будете так любезны и проедете с нами в полицейское управление, мы выполним там все формальности по возможности быстро, конечно, при условии, что вы измените свое решение и дадите объяснение своим поступкам. Если вы согласитесь дать нам толковое объяснение, мы с радостью вас выслушаем.

— Никаких объяснений не будет! Ни толковых, ни бестолковых, — ответил Мейсон. — Мы будем пользоваться своим правом — хранить молчание. Кроме того, я хочу пять минут поговорить со своей клиенткой наедине, лейтенант. Может быть, вы подождете в холле? После этого вы можете везти ее в управление.

— Переговорить с ней вы можете и в управлении, — ответил Трэгг.

— После того, как вы сделаете запись в регистрационной книге… Конечно, если вы мне отказываете в разговоре с моим клиентом…

— Вы не так меня поняли, — поспешно произнес Трэгг. — Я не хочу ставить вам никаких препятствий, Мейсон. Во избежание осложнений. Значит, вы просите пять минут?

— Да.

— Я даю вам это время, — ответил Трэгг и с саркастической улыбкой вышел из комнаты..

Мейсон повернулся к Эллен Эйдер.

— В этой бандерольке дневник Агнес Берлингтон? — Да.

— Где вы его нашли?

— В верхнем ящике бйро.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Итак, вы побывали у нее, нашли ее мертвой, обыскали комнаты и забрали дневник?

— Да.

— Револьвер не находили?

— Нет.

— У вас самой есть револьвер?

— Почему вы об этом спрашиваете?.. Да, есть.

— Какой?

— Кольт 38-го калибра.

— Где он сейчас?

— О Боже мой! Откуда я знаю? Где-то дома. Мне кажется… Ой, нет, вспомнила! Я дала его Уайту. Он хотел поупражняться в стрельбе… Выезжал за город с девушкой… ну, и поскольку он очень хороший стрелок, хотел покрасоваться перед девушкой…

— А что он потом сделал с револьвером? Отдал обратно?

— Нет, он еще у него, если он не… О Боже!

— Ну что там еще? — спросил Мейсон.

— Теперь я все вспомнила! Он сказал мне, что положит его в перчаточник моей машины.

— Вы не знаете, Уайт уже сделал это?

— Не знаю, но думаю, что да.

— И, значит, когда полиция осматривала вашу машину, она могла обнаружить револьвер?

— Думаю, что могла.

Мейсон сказал:

— Если окажется, что роковая пуля была выпущена из этого револьвера, вас уже ничто не спасет. Присяжные не будут сомневаться в предумышленном убийстве.

— Мне кажется… Вы думаете, я вела себя глупо… Да, мистер Мейсон?

— Вы правильно оценили свои действия, мисс Эйдер. Вы пытались поступить как можно умнее, но вышло наоборот. — И адвокат открыл дверь в холл.

— Вам понадобилось всего три с половиной минуты, — дружески подмигнул Трэгг.

— Вот и хорошо, — хмуро ответил Мейсон. — Полторы минуты возвращаю вам в порядке сдачи.

Перри Мейсон сидел у себя в кабинете в рубашке с расстегнутым воротом. Перед ним стояла чашка кофе. Пол Дрейк расположился напротив, в кресле для посетителей, и делал записи. Делла Стрит варила ему кофе.

Мейсон устало сказал:

— Эта женщина втянула меня в грязную историю. А я сунул голову в петлю и теперь не могу вытащить ее обратно. И я не могу тебе сказать, что собирается предпринять в отношении нее полиция, потому что сам этого не знаю. И самое главное — нашла ли полиция револьвер, из которого была застрелена Агнес Берлингтон.