Татьяна Полозова - Десять казней египетских

Доктор только коротко кивнул, тем самым предложив продолжать.

–Вам хорошо знакомо имя Мустафа Ашраф? – Осведомился агент Насер.

Месбах встал из-за стола и подошел к двери. Немного распахнув ее, он сдвинул табличку с надписью не входить и запер дверь на защелку.

Мужчины переглянулись, одобрительно кивнув его предусмотрительности.

–Думаю, он был моим пациентом. – Выдохнул Месбах.

–Вы знаете, что он умер вчера? – Спросил высокий агент, уже предполагая исходный ответ.

–Да, мне сообщили сегодня утром. Скончался от отравления батрахотоксином. – Плоско ответил врач, усаживаясь в свое кресло.

–Вы знаете, как можно получить подобное отравление?

Агенты явно чего-то недоговаривали, ходя вокруг да около и задавая ненужные вопросы. Вернее, эти вопросы были вполне очевидны, но Месбах справедливо полагал, что на них уже даны ответы. Так или иначе, теперь не он устанавливал правила.

–Это сильнейший алкалоид, который находится на кожных покровах лягушки-древолаза. Вызывает фибрилляцию желудочков сердца, паралич дыхательной системы и мышц конечностей. – Пояснил Месбах тоном лектора в медицинской академии. – Он может попасть в кровь через слизистую оболочку, рану, малейшую трещину на коже и тогда наступает смерть. Но я не могу сказать вам как подобный яд мог попасть к господину Ашрафу. – Повел он плечами.

Агент Насер, положил на стол бежевую папку и пододвинул ее к врачу.

–Посмотрите. – Указал он.

Месбах, оглядевший обоих мужчин взял документы в руки и откинулся на высокую спинку кожаного кресла с мягкими гибкими ручками, на которые он поставил локти. На несколько минут в кабинете воцарилась звенящая своей пустотой тишина, сопровождаемая тихими глубокими вздохами врача и еле слышным поскрипыванием кресел под агентами.

–И что это? – Спросил Месбах, наконец, отложив папку на край стола.

–Я думаю, Вы поняли, как был отравлен господин Ашраф. – Туманно заговорил агент Халфани.

Месбах нахмурился, что означало только то, что он не был бы так уверен.

–Что вы хотите от меня? – С долгими паузами спросил он.

Насер выдохнул и как само собой разумеющееся произнес:

–Участия, господи Месбах, только участия.

***

Десятки мужчин, сидя в кругу, не проронив ни слова, внимательно слушали шепот пустыни, глухие стоны песков, похожие на причитания мертвецов, навеки оставшихся в их недрах. Большинство из них покрыли свои головы черными палантинами, перевязанными позолоченными и черными лентами. У некоторых на головах были тюрбаны, а у одного или двух простая тюбетейка. Но все неизменно были облачены в темные, запыленные балахоны с длинными полами и такие же темные, широкие шаровары, заправленные в невысокие кожаные сапоги со шпорами.

К их тесному кругу медленно приближалась пегая лошадь, чьи тонкие сильные ноги заплетались в песке. Пожилой мужчина, сидящий на ней, остановил ее, резко потянув за вожжи в центре круга и слез с коня. Он встал так, чтобы каждый из сидящих видел его достаточно хорошо, поднял свой жезл, привязанный к поясу, над головой и произнес:

– …Аарон простер руку свою с жезлом своим и ударил в персть земную, и явились мошки на людях и на скоте. Вся персть земная сделалась мошками по всей земле Египетской. Старались также и волхвы чарами своими произвести мошек, но не могли. И были мошки на людях и на скоте. И сказали волхвы фараону: это перст Божий. Но сердце фараоново ожесточилось, и он не послушал их, как и говорил Господь.

Он ударил жезлом о землю и опустился на колени.

–Да будет так, ибо ожесточилось сердце правителей, ибо не желают они идти вслед за народом своим, ибо не ведут они народ свой, а лишь следуют за страстями своими!

Когда старейшина закончил, все мужчины встали и выстроились в шеренгу. Тот подошел к каждому из них и, поднося книгу, заставлял целовать ее обложку, а затем молодой слуга, следовавший за ним, обмазывал лоб каждого ароматным маслом. Это был запах сандала и пачули с древесными нотками и длинным гвоздичным шлейфом. После него в голове возникали загадочные образы настоящего Востока с его длинными караванами, богатыми шатрами, приторными сладостями, таинственными героями и смуглыми красавицами в позолоченных нарядах.

Когда ритуал был проделан, старейшина встал перед мужчинами и произнес последние слова-наставления:

–Ибо пусть во имя Великого и Единственного Бога совершится то, что должно совершиться!

Мужчины вскочили на своих лошадей, привязанных неподалеку, и умчались сквозь пустыню.