Найо Марш - Последний рубеж. Роковая ошибка

Он оказался рядом, за грядками спаржи. На пороге сарая они чуть не споткнулись о кирку, валявшуюся на полу перед дверью – единственная нотка хаоса в безупречном порядке. Брюс содержал свои инструменты так, как до́лжно их содержать: начищенными, заточенными и разложенными по полкам. Рядом с киркой стояли прислоненные к скамейке легкая лопата и лом. На всех этих инструментах остались следы недавнего интенсивного использования.

Аллейн наклонился и осмотрел их, не прикасаясь.

– Поцарапаны, – сказал он. – Затуплены. Их засунули сюда в спешке. И взгляните – след от каучуковых подошв на дорожке.

– Значит, дело в шляпе?

– Если вы хотите сказать, что Клод Картер пришел на конюшенный двор, как только Брюс и мы с вами покинули его, разворотил очаг и вернул инструменты сюда, в сарай, то да. Но если вы спросите, означает ли это, что Клод Картер убил свою мачеху, я не скажу, что это взаимосвязано.

Аллейн протянул руку внутрь и снял ключ с гвоздя, потом закрыл и запер дверь, а ключ положил в карман.

– Бейли и Томпсон смогут забрать его в участке. И лучше бы им поторопиться.

Он направился обратно к машине, но на полпути остановился.

– Вот что я вам скажу, Фокс. У меня такое ощущение, что мы все время отстаем на два корпуса и рискуем проиграть, хоть и с минимальным счетом.

– Что это могло быть? – следуя за ходом собственных мыслей, вслух произнес Фокс. – Что это было? Вот о чем я себя спрашиваю.

– И как вы себе отвечаете?

– Никак. Я не знаю ответа. А вы?

– Ну, можно, конечно, строить любые дикие предположения. Мистер Маркос, например, пошутил насчет спрятанного сокровища. Но может статься, что он был прав.

– Закопанное сокровище, – презрительным эхом отозвался Фокс. – Ну и что это за сокровище?

– Что вы скажете насчет марки «Черный Александр»? – поинтересовался Аллейн.

После отъезда Аллейна мистер Маркос пробыл в Киз-хаусе совсем недолго. Он заметно притих, и Верити спросила себя, не превращается ли она в одну из тех занудных старых дев определенного возраста, которые воображают, будто каждый мужчина, выказывающий по отношению к ним малейшую любезность, пытается с ними заигрывать.

Он попрощался с чрезвычайно озабоченным видом, задержав на ней взгляд своих черных влажных глаз словно в раздумье. Казалось, он хотел спросить ее о чем-то, но лишь поблагодарил за терпение, с каким она «перестрадала» им же навязанный визит, поднес к губам ее ладонь, поцеловал собственный большой палец и отбыл.

Верити срезала розы и поставила их на полчаса в горячую воду. Потом привела себя в порядок и поехала в Сент-Криспин.

День клонился к вечеру, когда она добралась туда. Удлинившиеся тени доходили до могил, разбросанных тут и там, одни в тени, другие на солнце. В воздухе стояли запах сырой земли и пчелиный гул.

Поднимаясь с розами по ступенькам церкви, Верити услышала, как лопата размеренно и глухо вреза́лась в землю. Звуки доносились из-за церкви, и она поняла, что это Брюс выполняет свою скорбную работу. Ее вдруг наполнило чувство симпатии к садовнику – за прямоту, с которой он говорил о смерти Сибил, и желание сослужить ей эту последнюю службу. Его склонность к проявлениям сентиментальности больше не имела значения, Верити пожалела, что насмехалась над ним, и подумала, что из всей компании окружавших Сибил людей, включая даже Прунеллу, он один, вероятно, искренне скорбел о ней. «Не буду увиливать, – решила она, – как только покончу с цветами, несмотря на всю свою нелюбовь к могилам, пойду и поговорю с ним».

Жена викария, миссис Филд-Иннис и вся Женская гильдия, в том числе и миссис Джим, были на месте и уже весьма продвинулись в украшении церкви цветами в медных вазах. Верити присоединилась к миссис Джим, та отвечала за лилии Брюса, привезенные из Квинтерна.

Пустая каталка стояла в поперечном проходе в ожидании гроба. Дамы из гильдии, сновавшие взад-вперед с кувшинами воды, обходили ее стороной и как будто, показалось Верити, не замечали. Поприветствовав мисс Престон, они продолжили переговариваться особыми голосами.

– Ну, миссис Джим, – бодро сказала Верити, – давайте вместе расставим наши цветы. – Обойдя поперечный проход, они поставили лилии и красные розы в две большие вазы по обе стороны алтарных ступеней. – Здесь они будут смотреться нарядно и оптимистично, – заявила Верити. Несколько дам посмотрели на нее так, словно она употребила неуместные эпитеты.