Артур Таболов - VIP

Игорь пожал плечами.

— А то сами не знаете. Что вы провели со мной серьезную воспитательную работу. Я всё осознал.

— Как-то легко ты к этому относишься! За такие дела раньше исключали из партии и выгоняли с работы! Знаешь, что меня останавливает? Придётся объяснять в приказе, за что я тебя увольняю. Пятно на репутации Интерпола, в МВД мы станем посмешищем.

— Подать рапорт? — спросил Игорь.

— Зачем мне твой рапорт?

— Не нужно будет ничего объяснять.

— Вот что, Касаев, — нахмурился Сибирцев. — Пошутили и хватит. Сейчас ты мне доложишь всё как было. И не пытайся соврать. Начинай!

Пришлось говорить о том, о чём говорить очень не хотелось. Когда Игорь закончил, Сибирцев обеими руками взъерошил стальной ёжик волос и с недоумением проговорил:

— Вот странно. Генеральный секретарь Интерпола господин Рональд Ноубл назвал наше бюро лучшим по итогам года…

— Поздравляю, — вставил Игорь.

— Немцев не назвал, французов не назвал, а нас назвал. Вот я и думаю: почему? Немцы скрупулезно выполняют инструкции от и до, наши не делают что положено, зато делают то, чего делать не обязаны и о чём их никто не просил. Бардак? Да. Самодеятельность? Да. Но вот поди ж, мы лучшие!.. Я смотрю, Касаев, это история достала тебя до самых печенок?

— Сергей был моим другом, я вам об этом уже говорил.

— Помню, — кивнул Сибирцев. — Дамочка-то очень непроста. Графиня де Бюсси, говоришь? В ордер Интерпола эта фамилия внесена?

— Еще нет.

— А чего ты ждёшь?

— Вашей санкции.

— Считай, что ты её получил. Подготовь письмо в Лион, я подпишу. Работай, Касаев. Только постарайся в рамках закона. Понимаю, что это трудно, но ты все-таки постарайся.

— Жив? — спросила Зиночка, когда Игорь вышел из кабинета. — Тебе звонил какой-то Панкратов, ты ему очень нужен.

Вернувшись к себе, он сразу взялся за телефон.

— Михаил Юрьевич, что-то случилось?

— Когда ты заканчиваешь?

— В шесть.

— Давай сразу ко мне. Пришёл мейл от Лежнёва. По-французски. Я смотрю на него и очень сожалею о пробелах в своём образовании.

Лежнёв написал:

«Двести штук? Шутишь, малыш. Четыреста. Передай этой суке, что за ошибки нужно платить. И пусть скажет спасибо, что я не объявил лимон».

— А в самом деле, почему он не объявил миллион? — поинтересовался Панкратов.

— Не рискнул, — предположил Игорь. — Побоялся, что она подошлет к нему профессиональных убийц. От них не отмахнёшься, как от араба.

— Где она во Франции найдёт профи? Их и в России сейчас не так просто найти.

— Если захочет, найдёт. Были бы деньги, а они у неё есть. В Европе сейчас полно разного сброда. Из Алжира, из Морокко. Даже в Марселе есть кварталы, куда туристам заходить не рекомендуется.

— Ну, допустим, — согласился Панкратов. — Так что мы имеем? Не так уж мало. Лежнёв поверил, что ему пишет Сергей и что он связан с Ириной. Он хочет получить свои деньги.

— И бонус за рану, — добавил Игорь.

— И бонус. Что ответим?

— Нужно подумать.

— Я примерно представляю, — сказал Панкратов, усаживаясь за письменный стол.

— Михаил Юрьевич, не парьтесь, — попросил Игорь. — Лучше скажите, а я напишу.

— Ладно, слушай. Первое. Ирэн считает твоё требование несправедливым, она не имеет к нападению на тебя никакого отношения. Двести тысяч евро, и это всё. Второе. Ей удобнее перевести деньги на счёт твой фирмы на Кипре, банковские реквизиты она знает. Третье. Она надеется, что больше никогда о тебе не услышит. Подпись. Примерно так.

Игорь сел за компьютер. Первые фразы родились быстро:

«Мэн, ты оборзел. Ирэн не отвечает за спятивших арабов. Двести штук и скажи спасибо».

Над продолжением пришлось задуматься.

— А если он скажет: перечисляйте бабки на Кипр?

— Для нас это было бы лучше всего, — ответил Панкратов. — Чтобы обналичить деньги, ему нужно прилететь в Никосию. Кипр не входит в Шенгенскую зону, придется предъявлять паспорт. Тут его Интерпол и прихватит, ты дашь им наводку.

— Понял, — кивнул Игорь и продолжал:

«Бабки она перегонит в твою фирму на Кипре. Если после этого ты будешь снова её доставать, крупно пожалеешь. Серж». — Посмотрите. Годится?

— Нормально, — одобрил Панкратов. — Отправляй. Посмотрим, что он ответит.

Ждать пришлось недолго. Ответ пришел через десять минут:

«Четыреста. Это тебе, малыш, пусть она впаривает, какой она ангелочек, а я эту тварь очень хорошо знаю. Никаких Кипров, все бабки налом. Передай ей, чтобы не вздумала финтить, я могу устроить ей русскую тюрьму до конца жизни».