Алекс Павези: Восьмой детектив

– Генри, я знаю, что это был ты. Мы оба это знаем. В чем именно ты пытаешься меня убедить? Что я схожу с ума?

– Я ведь могу сказать то же самое, так ведь?

– Нет, не можешь. – Она взяла нож и воткнула его в ручку своего кресла – он прошел сквозь обивку и застрял в дереве. – Из Банни наверху капает, как из крана, а мы сидим и спорим. Что подумает полиция, когда узнает, чем мы тут занимались весь день?

– Это какой-то кошмарный сон.

Меган закатила глаза.

– Очередная дешевая метафора.

– Ну что ж, если мы собираемся провести так весь день, я бы хотел сидеть с бокалом в руках. Не хочешь присоединиться?

– Ты ненормальный, – сказала она.

И он налил себе виски.

В следующие полчаса ничего не изменилось. Они несколько раз обсудили ситуацию, но так ни к чему и не пришли.

Генри допил виски. Он держал пустой бокал перед глазами, глядя сквозь него на искаженную пустынную комнату и двигая рукой из стороны в сторону. Меган наблюдала за ним, гадая, как он мог так легко отвлечься.

Генри посмотрел на нее.

– Я налью себе еще виски, но на этом все. Присоединишься?

Двери и окна по-прежнему были заперты, и в комнате стояла ужасная духота, Находиться в ней было сродни наказанию, которое они сами себе избрали.

Она кивнула.

– Я выпью с тобой.

Генри хмыкнул и подошел к шкафу. Он наполнил два больших бокала из высокого графина с виски. Конечно, оно было теплым. Он взял один бокал, ритмично покрутил им, а второй протянул ей. Ее глаза расширились при виде размеров бокала, наполненного на две трети.

– Это последний, – пообещал он.

– Нам нужно обговорить, что делать дальше, – начала Меган, – раз уж никто из нас не собирается признаваться. Нужно ли вообще привлекать полицию? Никто не знает, что мы здесь. Может, мы просто уйдем, когда стемнеет?

Генри молча отпил из своего бокала. Так они просидели несколько минут. Меган заслонила бокал рукой. Наконец поднеся его ко рту, она помедлила, прежде чем отпить.

– Откуда мне знать, что виски не отравлено?

– Можем поменяться бокалами, – предложил он.

Меган пожала плечами. Разговор, похоже, не стоил усилий. Она сделала крошечный глоток.

– На вкус ничего, – прокомментировала она, он молча уставился на нее, и ей стало не по себе. – С другой стороны, чтобы избежать сомнений…

Генри вздохнул и протянул ей бокал. Она взяла его и отдала ему свой.

Измученный, он откинулся на спинку кресла и поднял бокал.

– За Банни.

– За Банни.

Виски было оранжевым и обжигающим, как надвигающийся закат. Генри опять поднял гитару и заиграл ту же нескладную мелодию, что и раньше.

– Мы вернулись к тому, с чего начали, – снова вздохнул он.

– Как я уже сказала, нам нужно обсудить, что будет дальше.

– Ты хочешь, чтобы я согласился просто сбежать вместе и притвориться, что нас здесь никогда не было? Как в прошлый раз? Ты так и планировала с самого начала?

– Почему ты так поступаешь со мной? – Меган поставила бокал и покачала головой. – Из-за того, что я отменила нашу помолвку? Но это было так давно.

Время от времени Генри потягивал виски, чтобы сделать паузу в разговоре, но, прежде чем ответить на этот вопрос, он, помедлив, закурил

– Я повторю, Меган. Я все еще люблю тебя.

– Приятно знать. – Она выжидающе посмотрела на него. – Ты уже чувствуешь, как у тебя кружится голова, Генри?

В недоумении он посмотрел сначала на нее, затем на свой бокал. Тот был почти пуст, но на дне еще оставался глоток. Он потянулся к нему и обнаружил, что почти не может пошевелить левым плечом. Неуклюже дернувшись, его бесформенная рука опрокинула бокал на пол, и он разбился, образовав коричневый круг на белой плитке. Генри снова посмотрел на Меган.

– Что ты сделала?

Сигарета выпала у него изо рта и провалилась внутрь гитары, оставив за собой спираль дыма, поднимающегося между струнами. Лицо Меган не выражало никаких эмоций, лишь тень беспокойства.

– Меган.

Половина его тела окоченела, и он вывалился из кресла. Гитара отлетела в сторону. Он лежал ничком на белом полу, судорожно дергаясь. Слюна стекала на плитку рядом с его подбородком.

– В этом вся суть лжи, Генри. – Она встала с кресла, нависая над ним. – Однажды начав, уже невозможно остановиться. Куда бы ни вела эта дорога, приходится идти по ней до конца.

Джулия Харт читала вслух почти целый час, и теперь в горле у нее скребло так, будто она наглоталась песка. «В этом вся суть лжи, Генри. – Она встала с кресла, нависая над ним. – Однажды начав, уже невозможно остановиться. Куда бы ни вела эта дорога, приходится идти по ней до конца».