Агата Кристи - Долгое прощание

Впервые я увидел Терри Ленокса, когда тот лежал в «роллс-ройсе» возле танцевального зала. Сторож на стоянке хотел вывести машину, но не мог закрыть дверцу, так как левая нога Терри Ленокса болталась снаружи. У него было молодое лицо, но совершенно седые волосы. Судя по его глазам, он был совсем пьян, но в остальном казался обычным милым молодым человеком в вечернем костюме, который получает на службе много денег.

Рядом с ним сидела девушка. У нее были чудесные темно-рыжие волосы, на губах легкая улыбка, а на плечах голубая норка, при виде которой «роллс-ройс» казался почти таким же, как другие машины. Почти, но не совсем.

Сторож был бойкий парень в белой куртке, на которой спереди вышито красными буквами название заведения.

– Послушайте, вы, – сказал он возмущенно, – неужели так трудно убрать ногу в машину, чтобы я мог закрыть дверцу? Или мне совсем ее распахнуть, чтобы вы вывалились на землю?

Девушка послала сторожу взгляд, который должен был проткнуть его насквозь и выйти из спины сантиметров на десять. Но это не произвело на него особого впечатления. Он даже не задрожал от страха, Парень привык иметь дело с людьми, тратящими уйму денег на кутежи.

Девушка сказала своему спутнику с внезапно осветившей ее лицо улыбкой:

– У меня появилась чудесная идея, дорогой. Давай пригоним эту машину к тебе, а воспользуемся твоим кабриолетом. В такую ночь неплохо съездить в Монтецито. Мои знакомые устраивают там танцы у плавательного бассейна.

– Мне ужасно жаль, но машины у меня больше нет. Я вынужден был продать ее, – ответил седой.

Судя по его голосу, можно было подумать, что он не пил ничего, кроме апельсинового сока.

– Продал ее, дорогой? Как это понимать?

Девушка немного отодвинулась от него, но ее голос отодвинулся намного дальше.

– Так и понимать, что был вынужден, – ответил он. – Мне нужны были деньги на жизнь.

– Ах так!

Она больше не желала быть с ним любезной.

Для сторожа после этих слов молодой мужчина с седыми волосами сразу же стал представителем низшего разряда.

– Послушайте, вы, – сказал он, – я должен вывести машину. Второй раз говорю вам!

Сторож распахнул дверцу. Пьяный соскользнул с сиденья и упал задом на асфальт. Тогда на сцене появился я. Я считаю, что связываться с пьяным никогда не следует. Даже если он ваш знакомый и хорошо к вам относится, он может размахнуться и дать вам в зубы. Я взял парня под мышки и поставил на ноги.

– Премного благодарен, – вежливо сказал он.

Девушка передвинулась на водительское место.

– Раз он так напился, ну его к чертям, – сказала она, и в ее голосе звучала сталь. – Большое спасибо за то, что вы его подняли на ноги.

– Я хочу затащить его в машину, – сказал я.

– Очень жаль, но у меня назначено свидание, и я уже опаздываю.

Девушка включила мотор, и «ролле» двинулся с места.

– Он просто бездомный пес, – добавила она с холодной улыбкой. – Может быть, вы найдете для него пристанище. Он, так сказать, беспризорный.

И «роллс» покатил к выезду на бульвар Сансет, повернул направо и скрылся из виду. Когда подошел сторож, я смотрел ему вслед. Я все еще держал парня на ногах, а он крепко спал.

– Ну что ты будешь делать! – сказал я белой куртке.

– Ясно, – отозвался он. – Зачем ей возиться с пьяницей. С такой фигурой и всем прочим.

– Вы его знаете?

– Слышал, как его называли «малыш Терри». Больше я ничего не знаю, для меня что он, что свинья. Но я здесь всего две недели.

– Пригоните сюда мою машину, – сказал я и отдал ему свой жетон.

Когда он подогнал мой «олдсмобиль», мне казалось, будто я держу мешок со свинцом. Белая куртка помог мне погрузить парня на переднее сиденье. Пациент открыл один глаз, поблагодарил и снова заснул.

– Такого вежливого пьяного я еще не встречал, – заметил я.

– Они бывают всякие: шумные и тихие, дружелюбные и наглые. Но все они – подонки. Этот вот, видимо, делал операцию на лице.

– Да, похоже.

Я дал куртке доллар, и он поблагодарил меня. Насчет операции он был прав. Лицо моего нового друга с правой стороны было бледным, словно обмороженное, и окаймлено тонким шрамом. Ему сделали пластическую операцию, и довольно грубо.

– Что вы собираетесь с ним делать?

– Отвезу к себе домой и подожду, пока он протрезвится. Тогда хоть скажет, где живет.