Агата Кристи - Долгое прощание

Это случилось в сырой мартовский вечер. В пять часов он вошел в мой пришедший в упадок служебный кабинет. Его внешность изменилась. Он постарел, был совершенно трезвый, серьезный и удивительно спокойный. У него был вид человека, научившегося идти по линии наименьшего сопротивления. На нем был светло-жёлтый дождевик и перчатки, непокрытые седые волосы лежали гладко, как перья на груди п/гицы.

– Пойдемте в какой-нибудь тихий бар и выпьем, – предложил он, словно выходил из моего кабинета всего минут на десять. – Конечно, если у вас есть время.

Я сказал:

– Давайте по пути заедем ко мне домой и захватим ваш уникальный суперчемодан, Он немного тревожит мою совесть.

Терри покачал головой, – Было бы очень мило с вашей стороны, если бы вы согласились сохранить его.

– Почему?

– Это просто мое желание. Вас это не затруднит? Он будет служить напоминанием о тех временах, когда я был бесполезным бездельником, просто убивающим время.

– Глупости, – сказал я. – Но, в конце концов, это ваше дело.

– Если он вам мешает, если вы думаете, что он ворованный…

– Это тоже ваше дело. Пошли в бар?

Мы поехали к «Виктору». Терри подвез меня в коричневом «корвет-юпитере» с тонкой парусиновой крышей, под которой было место только для нас двоих. Машина изнутри была обита светлой кожей, а отделка была похожа на серебряную. Я не особенно разборчив в машинах, но от этой у меня глаза разгорелись. Терри сказал, что она дает на второй скорости сотню. У нее был короткий рычаг переключения скоростей, едва доходивший до его колена.

– Четыре скорости, – пояснил Терри. – Имеется автоматическое переключение, но я еще не смог его найти. Собственно говоря, оно и не нужно. Машина может на третьей скорости тронуться в гору, а четвертой пользоваться не приходилось.

– Свадебный подарок? – спросил я.

– Просто случайный подарок – случайно увидели в витрине и купили. Я очень избалован.

– Очень мило, – заметил я. – Если на ней нет ярлыка с ценой.

Терри устремил на меня быстрый взгляд и снова перевел его на мокрую дорогу. Двойной «дворник» легко порхал по низкому ветровому стеклу.

– Ярлык с ценой? Он всегда есть, дорогой мой. Вы, вероятно, полагаете, что я несчастлив?

– Приношу извинения. Я немного забылся.

– Я богат. Кому же тогда быть счастливым?

В его словах чувствовалась горечь, и это было для меня ново.

– Как обстоит дело с выпивкой?

– Безупречно. По какой-то странной причине я, кажется, избавился от этой штуки. Но кто может знать?

– Вероятно, вы не были настоящим пьяницей.

Мы сидели в углу бара «Виктор» и пили гимлит.

– Здесь понятия не имеют о гимлите, – сказал Терри. – Называют гимлитом смесь лимонного сока с джином и горьким пивом с добавкой ложки сахара. Настоящий гимлит – это смесь равного количества джина и розового лимонного экстракта, без всяких добавок.

– Я не очень разборчив в выпивках. Как вы поладили с Рэнди Старом? Между нами говоря, он авантюрист.

Терри с задумчивым видом откинулся назад.

– Согласен с вами. Наверно, все они такие. Но по нему это не видно. Я могу назвать нескольких парией в Голливуде, занимающихся тем же бизнесом, которые и ведут себя соответствующим образом. Но к Рэнди это не относится. Он видный бизнесмен в Лас-Вегасе. Если вы там будете, повидайтесь с ним. Вы сразу же с ним подружитесь.

– Маловероятно. К мошенникам я симпатии не имею.

– Но это ведь просто почти ничего не значащее слово, Марлоу. Таков уде мир. Таким его сделали две войны, таким он и останется. Рэнди, я и еще один друг однажды попали в переплет. С тех пор между нами осталась связь.

– Почему же вы не обратились к нему за помощью, когда она была вам так нужна?

Терри выпил свой бокал.

– Потому что он не мог мне отказать.

Официант принес нам полные бокалы, и я сказал:

– Это для меня пустая болтовня. Если парень чем-то обязан вам, то он будет рад возможности отплатить.

Терри медленно покачал головой.

– Знаю, вы правы. Конечно, я попросил его дать мне работу. И как только я ее получил, я сразу же стал работать. Просить об одолжении или подарке я не мог.

– Но от постороннего вы это приняли.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Посторонний может уйти и забыть про тебя.

С тех пор у нас вошло в привычку около пяти часов устраивать прогулки. Мы не всегда заходили к «Виктору», но бывали там чаще, чем в других местах. Может быть, этот бар был связан у него с воспоминаниями, о которых я ничего не знал. Терри пил не много, и это удивляло его.