Найо Марш: Старые девы в опасности. Снести ему голову!

Припомнив все, что она знала об уходе за больными, Трой вымыла пациентку, нашла чистую ночную сорочку (мисс Трубоди предпочитала белые наглухо закрытые длинные сорочки, вышитые розочками) и уложила свою подопечную в кровать. Трой затруднялась понять, осознавала ли мисс Трубоди, что с ней происходит. Было ли это действие укола морфия, или сказывалось ее болезненное состояние, или же она всегда была такой, а возможно, и то, и другое, и третье, вместе взятое, но мисс Трубоди явно плохо соображала. Оказавшись в кровати, она принялась сбивчиво рассказывать о себе. Ее речь было нелегко разобрать, поскольку она с маниакальной решительностью отвергла предложение вставить челюсти.

Она говорила, что ее отец служил врачом на Бермудских островах, а мать она давно потеряла. Мисс Трубоди была единственным ребенком и всю жизнь прожила с отцом, пока год назад он не умер, оставив ей, как она выразилась, «приличное, хотя и небольшое состояние». Она решила, что может позволить себе путешествие в Европу. В ее рассеянном бормотании Трой уловила обрывки фраз: «не поддерживал», «потерял связь». Кажется, много лет назад у него вышло неприятное недоразумение с родственниками, и с тех пор он о них никогда не упоминал. Конечно, на Бермудах у нее остались друзья, но, судя по ее рассказу, их было не так уж много, а близких еще меньше. Мисс Трубоди все говорила и говорила, постепенно теряя нить повествования и недоуменно хмурясь. От дозы морфина зрачки ее были сужены, окружающие предметы расплывались перед глазами. Наконец она затихла, впав в тревожное забытье.

Трой тихонько вышла из спальни и направилась в холл. Аллейна, Рики и доктора Баради там уже не было, но дворецкий ждал ее. Он повел ее вверх по крутой лестнице, вероятно, огибающей башню до самого верха. Они миновали две лестничные площадки, на каждой из которой было по одной двери, и наконец дворецкий отворил самую большую и тяжелую дверь. На Трой обрушилось слепящее утреннее солнце — она оказалась на крыше, где под навесом был создан чудесный сад. Он был словно подвешен в воздухе, между небом и морем. Лишь подойдя к балюстраде, Трой увидела мыс Святого Жиля — серебристую полоску земли, обращенную к югу.

Аллейн и Баради поднялись ей навстречу из-за накрытого к завтраку стола, стоящего у балюстрады. Рики крепко спал на широких качелях под ярким тентом. Запах свежемолотого кофе, бриошей и круассанов напомнил Трой, что она давно ничего не ела.

Они уселись за стол. На длинном, покрытом белой скатертью столе помещалось несколько приборов. Трой глянула вниз через перила: восемьюдесятью футами ниже шла железная дорога, еще двадцатью футами ниже виднелось основание замка. Стены с мощными контрфорсами и окнами-бойницами уходили отвесно вниз, в пугающую бездну. Трой, боявшаяся высоты, отпрянула. «Прошлой ночью, — подумала она, — я заглянула в одно из тех окон».

Доктор Баради рассыпался в любезностях, усердно потчуя Трой кофе. Он беззастенчиво таращился на нее, и она, все более смущаясь, чувствовала, как нарастает раздражение Аллейна. На мгновение у нее возникло щекочущее желание рассмеяться.

— Послушай, дорогая, — сказал Аллейн, — доктор Баради полагает, что состояние мисс Трубоди очень серьезно, даже опасно. Он считает, что нам надо связаться с ее родней.

— У нее нет родни. Только знакомые на Бермудах — я спрашивала. Похоже, у нее вообще никого нет.

— В таком случае… — начал Баради. Покрутив головой из стороны в сторону и остановив взгляд на Трой, он развел руками в беспомощном жесте. — Значит, в этом отношении мы ничего сделать не можем.

— И еще одна проблема — анестезия, — продолжил Аллейн, упорно обращаясь исключительно к жене. — Мы могли бы позвонить в Сен-Кристоф и попросить прислать специалиста, но все медики отправились на ученый пикник, и в любом случае это будет означать задержку на несколько часов. Либо доктор Баради может вызвать своего анестезиолога из Парижа — тот прилетит самолетом, но и в этом случае операцию пришлось бы отсрочить, а также понести значительные расходы. И третий вариант: за дело берусь я. Можем ли мы рисковать?

— А что думаете вы, доктор Баради? — спросила Трой, заставив себя взглянуть на собеседника.

Баради сидел рядом с Агатой, откинувшись на стуле. Полотняные брюки обтягивали его пухлые ляжки.

— Я думаю, что риска будет меньше, если ваш муж, знакомый с процедурой, заменит анестезиолога. Эту больную не назовешь здоровой, — пошутил он.