Ричард Фримен - Тайны Д’Эрбле

Возвращаясь тем же путем, я вспомнил, в каком беззаботном настроении совсем недавно пребывал, направляясь к озеру. Да, столкновение с трагедией, пусть даже случайное, мало кого оставит равнодушным. А в том, что у озера произошла трагедия, сомнений не было. Как врач, со смертью я был знаком не понаслышке. Но одно дело, когда это происходит в результате болезни или несчастного случая, и совсем иное – когда натыкаешься на мертвеца, плавающего в маленьком лесном озере. Вряд ли этот человек пришел сюда просто прогуляться. А хоть бы и так, все равно случайно упасть и утонуть в этом озере невозможно. Оно мелкое, с пологим дном. Может, самоубийство? Может быть, человек специально пришел сюда свести счеты с жизнью таким странным способом? Всякое бывает.

Не успел я дойти до главной аллеи, как снова увидел девушку, о которой, признаться, забыл. Она по-прежнему что-то искала в лесу, и мое появление опять ее испугало. На этот раз я не стал прикидываться и встретился с ней взглядом. В ее глазах были страдание и страх. Бледна и измучена… Теперь я понял, почему лицо того человека под водой показалось мне смутно знакомым. Девушка была на него похожа.

Сильно волнуясь, я остановился и снял шляпу:

– Простите, пожалуйста, я могу вам чем-то помочь? Мне показалось, вы что-то ищете.

– Спасибо, но мне не нужна помощь.

Ответ был вежливый, но в конце фразы ее голос чуть дрогнул.

При обычных обстоятельствах на этом бы наш разговор и закончился. Но не сейчас.

– И все-таки, что вы ищете? – рискнул продолжить я. – Поверьте, это не праздное любопытство. У меня есть причина.

Она задумалась на несколько секунд, а затем, потупившись, проговорила:

– Я ищу отца. – При этих словах у меня екнуло сердце. – Он вчера вечером не пришел домой. Папа всегда ходит через лес этим путем, ему так нравится. Вот я и пришла сюда посмотреть. Может, он в темноте заблудился, и ему стало плохо. Или…

Голос бедной девушки сорвался, и она разрыдалась.

Я принялся бормотать слова утешения, что-то совершенно невразумительное. Мне было не по себе. Утопленник, которого я только что видел в озере, – ее отец. Это несомненно. Но как об этом сказать?

Пока я набирался смелости, она первой задала вопрос:

– Вы упомянули, что у вас есть причина… Так что это? – Девушка замолчала и, глянув на меня, начала вытирать глаза.

Я предпринял последнюю попытку найти средство как-то смягчить известие, но в конце концов выпалил, запинаясь:

– Я начал спрашивать, потому что… Понимаете, я только что видел в озере утопленника, мужчину…

– Где? – вскрикнула она. – Пойдемте туда!

Я молча развернулся и быстро пошел по узкой тропинке, ведущей к озеру. Она едва поспевала следом. Через несколько минут мы были на берегу. Мертвец, естественно, пребывал в том же положении, но теперь я увидел еще и торчащий из ряски ботинок.

Она на секунду остановилась, а затем, издав мучительный стон, вошла в воду. Я полез за ней следом. Обняв мертвого отца за плечи, девушка тщетно пыталась вытащить его на берег. Я подоспел вовремя, и вдвоем мы справились с этим довольно быстро. Втащили тело по пологому склону и аккуратно положили на траву.

Не было произнесено ни слова, не было задано ни одного вопроса. Трагедия говорила сама за себя. Я стоял, сдерживая навернувшиеся на глаза слезы, и смотрел на дочь, переживающую потерю горячо любимого отца. И прямо сейчас передо мной ее солнечное, безоблачное прошлое превращалось в мрачное настоящее – с намеком на безрадостное будущее.

Она сидела на траве, положив голову мертвого отца на колени, и нежно стирала влагу носовым платком, поправляла седые волосы, шептала какие-то ласковые слова, наклоняясь к его уху, уже неспособному слышать. Она забыла о моем присутствии; кажется, для нее в мире перестало существовать все, кроме отца.

Шли минуты. Я стоял со шляпой в руке поодаль и наблюдал эту душераздирающую сцену, не осмеливаясь нарушить тишину, казавшуюся мне в тот момент священной. Но вечно так стоять было нельзя. В любом случае о происшествии следовало известить полицию, а они распорядятся убрать отсюда покойника и начнут устанавливать причину смерти.

Пришлось сделать над собой усилие.

– Простите, мисс, – произнес я так мягко, как только сумел, – ваш отец… Ему… Его необходимо отсюда перевезти. Но прежде надо сообщить в полицию. Я могу пойти один, но если вы… Мне не хочется оставлять вас здесь одну.

Девушка подняла на меня глаза. Я ожидал рыданий, но она, к моему огромному облегчению, отозвалась довольно спокойно: