Мейбл Сили: Широко закрытые глаза

– А почему нет? В конце концов, я не часто в своей жизни бывал так стопроцентно прав.

– Ты, наконец, расскажешь мне когда-нибудь все? Я ждала достаточно долго!

– Знаешь ли ты, кто мне, в конце концов, оказал громадную помощь, кто привел окончательные доказательства виновности Баффингэма?

– Ну?

– Уэллер!

– Разве он тоже подозревал Баффингэма?

– Он пришел к такому же заключению, что и я. Дело было так: после того, как Грант умер, а Уэллера освободили, он пришел ко мне в офис. Он заявил, что теперь, наконец, отделался от своего страха и долго и обстоятельно размышлял над всем этим делом. Он спросил меня, кого я, собственно, подозревал до того, как умер этот старый человек. Я откровенно признался: Баффингэма. А он сказал на это: «Странно – я тоже его подозреваю.» Мы побеседовали некоторое время, и Уэллер вызвался последить за Баффингэмом, следуя за ним повсюду осторожно и незаметно. Он крутился поблизости от его аптечного магазина, особенно в те вечера, когда Баффингэм был свободен. И, наконец, его терпение было вознаграждено. Он заметил, что в эту аптеку поздно вечером заходит множество мужчин, исчезающих затем позади этого магазина. Через некоторое время Уэллер выяснил, что владелец аптеки с помощью Баффингэма тайно содержит запрещенную законом лотерею. Постепенно Уэллер познакомился с постоянными посетителями. Среди них были продавцы, ремесленники, мелкие служащие и безработные. Сначала он не мог вытянуть из них что-нибудь интересное, но однажды вечером он свел знакомство с одним мужчиной, который рассказал о себе, что служит в банке. Слово за слово, и Уэллер упомянул, что живет в том самом доме, где таким ужасным образом погибла старая миссис Гэр. Банковский служащий тут же отреагировал:

– Старуха Гэр! Хотел бы я знать, кто унаследовал её состояние!

– По-видимому, она оставила после себя немного, – заметил Уэллер.

– Тут вы, определенно, ошибаетесь! Я был бы непрочь иметь даже десятую часть того, что должна была оставить после себя эта старая ведьма. Я никогда не забуду, как она пришла в наш банк, высыпала из огромного мешка деньги и попросила обменять их на новые купюры. Помню, я отсчитал ей тогда сорок тысяч долларов. Никогда прежде я не выдавал такую большую сумму на руки отдельным частным лицам. Она сунула эти деньги в мешок, как будто это были сорок центов. И зашагала прочь.

– Вероятно, она отдала все деньги своей племяннице, – быстро сказал Уэллер.

– Боже, что за история! Что сказал бы Баффингэм, если бы слышал это.

– Он сказал бы, что понятия не имел о том, как была богата эта старая ведьма.

Кистлер сделал паузу.

– Боже мой, – простонала я, – а я ещё считала себя хорошим детективом!

– Да. Но Уэллер оказался первоклассной ищейкой. Жаль, что он пошел по кривой дорожке. Его ожидала блестящая карьера в криминальной полиции!

– Ну, дальше, дальше! – нетерпеливо потребовала я.

– Уэллер был, конечно, страшно взволнован. Но он опасался задавать дальнейшие вопросы. Он только сказал ещё этому служащему банка: «А что говорят об этом другие?» На что тот заявил: «Об этом никто ничего не знает. Я ведь не сообщаю каждому встречному о таких банковских тайнах. Я даже жалел потом, что рассказал Баффингэму. Об этом знал ещё только один человек, но он умер. Когда я прочитал в газете о его смерти, мне стало легче. Возможно, вы тоже об этом читали – это тот самый Хендрикс, которого нашли застреленным. Он тоже всегда околачивался здесь, по соседству».

– Ходж, – воскликнула я, – ведь это фамилия того мужчины, которого я обнаружила на склоне за нашим домом!

– Верно.

– Следовательно, этот Хендрикс тоже знал, что в доме миссис Гэр спрятано так много денег! И Баффингэм, конечно, знал этого человека!

– Угадай-ка, в какой день Уэллер разговаривал с этим банковским служащим?

– Вероятно, в пятницу.

– Почти правильно! Но это было уже в четверг ночью. А мы ещё размышляли, следует ли сообщать Штрому о наших новостях!

– Тогда, может быть, все обошлось бы вполне благополучно, – сказала я свирепо.

Но я хотела узнать ещё больше. Например, почему Баффингэм написал это признание.

– Это Штром, в конце концов, вытянул из него: адвокаты миссис Гэр принудили его к этому во время судебного процесса над Гэр. Они пригрозили ему, что миссис Гэр скажет на суде о том, что Баффингэм поставлял ей девушек. В этом случае Баффингэм был бы, вероятно, осужден. Не забывай, что весь город был приведен в ужас и негодовал в связи с делом Либерри. И Баффингэм немедленно подписал это признание! Адвокаты использовали его как оружие, при наличии которого Баффингэм не мог дать никаких показаний против миссис Гэр. А потом, когда старуха Гэр вернулась из заключения, она использовала этот документ для шантажа.