Ник Картер: Борьба за трон

С первого момента своего прибытия Нику Картеру было не по себе. Его пресловутое шестое чувство предвещало что-то недоброе.

Опасения его подтверждались странным настроением народа и еще более странными вестями о возвращении принцессы.

Он не понимал, каким образом заговорщики узнали о том, что генерал Калабрия обратился к нему в Нью-Йорк за содействием.

Очевидно, известие о том, что Ник Картер со своим помощником и генералом выехали в Уарапу, могло быть передано в Коразон по подводному кабелю. А раз это было так, то заговорщикам оставалось только спокойно ждать их прибытия и своевременно встретить их.

Обвинение его в заговоре против короля грозило самыми тяжкими последствиями. То обстоятельство, что он гражданин другого государства, не могло его спасти, так как он был схвачен в самом Коразоне. В лучшем случае, можно было ожидать обмена дипломатическими нотами, но после расстрела это не могло ему помочь.

Ник Картер теперь понял, в чем было дело.

Заговорщики, конечно, сразу узнали, что принцесса Нердиния бежала в Нью-Йорк. Само собою разумеется, за нею вслед были посланы шпионы, которые ее не беспокоили, пока все приготовления к похищению ее не были закончены.

Похищение это не могло предотвратить даже прибытие в Нью-Йорк генерала Калабрия; напротив, оно только ускорило развязку.

Затем заговорщики отправили в Нью-Йорк королевскую яхту, силой завладели принцессой и установили надзор за теми лицами, которые встали на ее защиту.

О каждом шаге генерала, Нердинии и сыщиков было известно в Уарапе, равно как и о их намерении выехать в Коразон. Это могло быть только на руку заговорщикам.

Один офицер сел в карету вместе с арестованными, а другой ехал рядом с каретой верхом на коне.

Когда карета тронулась в путь, Ник Картер шепнул своему помощнику:

– Они знают, кто мы такие и для чего прибыли сюда; они посадят нас в тюрьму с тем, чтобы завтра расстрелять. Когда железные двери закроются за нами, то не будет больше надежды на спасение.

– Так кажется и мне, – сухо ответил Патси. – Мы опять попали в хорошую переделку. Но что же делать?

– Ты видишь офицера, который едет рядом с каретой?

– Вижу.

– Конь у него неплохой. У тебя есть нож?

– Есть.

– Открой его, возьми в руку и будь наготове. Когда я дам тебе сигнал, ты перереж ему подпругу и сбрось офицера с седла, а сам садись на коня и удирай.

Патси помолчал немного, а потом ответил:

– Дело не легкое, но это единственный выход.

– Обо мне не беспокойся, – продолжал Ник Картер, – думай только о том, как бы спастись самому.

Карета проезжала по запруженной толпой улице и с трудом подвигалась вперед.

Патси не пришлось исполнить приказания Ника Картера.

Когда капитан как-то случайно посмотрел в сторону, Ник Картер внезапно мощной рукой схватил его и вышвырнул на мостовую в дверцу открытой кареты. Затем он схватил сидевшего тут же пехотинца и швырнул его на старого генерала, которому крикнул, чтоб он задержал его во что бы то ни стало.

В следующую секунду он быстрым движением сбросил кучера с козел и вырвал у него из рук вожжи и кнут.

Он несколько раз ударил лошадей, так что они понеслись, как бешенные.

Несколько человек из толпы бросились к лошадям но Ник Картер не смутился.

Он выпустил вожжи и кнут, и вдруг оказался вооруженным двумя револьверами.

Он моментально выпустил из каждого револьвера по шесть пуль, так что казалось, будто он дал только один выстрел.

Двое мужчин, бросившихся к лошадям, свалились замертво, третий громко крикнул, размахивая простреленными руками, а четвертый, убитый наповал, упал под копыта лошадей, которые бешено понеслись вперед, перепуганные выстрелами.

Все это произошло в течение лишь нескольких секунд, так что толпа даже не успела сообразить, в чем собственно дело.

Но карета не успела отъехать и двадцати шагов, как пехотинцы, конвоировавшие се, пустили в ход ружья.

В воздухе начали свистеть пули, но к счастью, ни одна из них не попала в Ника Картера.

Зато пули угодили в лошадей, которые взвились на дыбы и снова понеслись. Они завернули в какой-то тупик и с такой страшной силой ударились об стену, что Ник Картер, описав большую дугу, полетел через нее и упал на другой стороне на землю.

Он очутился на мягкой траве, у ног какой-то изящно одетой дамы.

Хотя он и был ошеломлен силою падения, но все-таки сразу спохватился.

В первый момент сидевшая на скамье дама совершенно растерялась от испуга и, по-видимому, хотела крикнуть или броситься в бегство.