Найо Марш - Источник соблазнов

– А неофициальное?

– Судите сами.

Она вручила ему несколько листков.

Их было пять. Взглянув на них, Аллейн подумал: «Не так уж все и просто». Это были разлинованные листки из ученической тетради, на которые наклеили вырезанные из газет буквы. На первом целая вырезка из газеты, с перечислением случаев исцеления родниковой водой. Он узнал по шрифту «Лондон сан». Под вырезкой – предложение из «отдельных слов, тоже позаимствованных из газет.

«Угроза закрыть чревата последствиями вас предупредили». На другом коротко: «Осторожно, опасность», на третьем: «Осквернение предотвратим любыми способами», на четвертом: «Жители подготовились вмешательство окажется роковым», и на последнем целая строчка из газеты: «СМЕРТЬ СТАРОЙ ДАМЫ» и дальше из отдельных букв: «Ею можете оказаться ВЫ».

– Что ж, занятная коллекция, – отметил Аллейн. – Когда вы их получили?

– Они приходили одно за другим в течение последних пяти дней. Первое, вероятно, отправили сразу же по получении моего письма.

– Вы сохранили конверты?

– Да. На них стоит штемпель Порткарроу.

– Можно взглянуть?

Она показала ему пять дешевых конвертов. Адрес на них был тоже составлен из газетного шрифта.

– Я могу их взять? Вместе с письмами?

– Ради бога.

– Вы кого-нибудь подозреваете?

– Нет, мне некого подозревать.

– Кому известен ваш лондонский адрес?

– Майору Бэрримору.

– Минуточку… «Форекаст-стрит, 37». Все это целиком вырезано из газеты. Шрифт мне незнаком.

– Вероятно, это взято из местной газеты. Из того номера, в котором сообщалось о получении мной наследства.

– Да. Скорее всего, так оно и есть.

Аллейн попросил у мисс Эмили большой конверт и положил в него все письма.

– Когда вы туда едете?

– В понедельник, – как ни в чем не бывало сказала мисс Эмили. – Это решено.

Аллейн сел рядом и взял ее руки в свои.

– Моя дорогая мисс Эмили, – начал он. – Пожалуйста, прислушайтесь к тому, что я вам скажу, и, если не возражаете, по-английски.

– Разумеется, я вас внимательно выслушаю, раз уж я прибегла к вашему профессиональному мнению. Что касается английского, пусть будет так, коль вы предпочитаете на английском. Enfin, ence moment, on ne donne pas une lecon de francais. [2]

– Вы правы, у нас скорее урок благоразумного поведения. Мисс Эмили, я ни на секунду не могу представить себе, чтобы эти угрозы кто-нибудь попытался осуществить на деле. Скорее всего, они рассчитаны на то, чтобы вас запугать. Если же не удастся, то, вероятно, на этом все и закончится. Тем не менее эти бумажки свидетельствуют о том, что у вас на острове есть враг. Если вы туда поедете, то спровоцируете нежелательную реакцию.

– Я полностью отдаю себе в этом отчет. И если этот человек надеется на то, что меня можно запугать…

– Постойте минутку. Вам вовсе не обязательно туда ехать. Все может быть сделано, причем умело, вашими поверенными. Это вполне достойный и благоразумный путь.

– Я не смогу сформулировать точных наставлений, пока собственными глазами не увижу, что там происходит.

– Вам могут представить полный отчет.

– Это меня не устраивает, – решительно возразила мисс Эмили.

– Вы не показывали эти письма вашим поверенным?

– Нет.

– Уверен, они посоветуют вам то же самое.

– В таком случае я с ними не соглашусь.

– А вдруг этот человек все-таки исполнит свою угрозу? Ведь это не исключено.

– Потому я и обратилась к вам за советом. Мне кажется, я должна предпринять какие-то шаги, чтобы оградить себя от подобного. Но какие именно? С оружием я обращаться не умею, да и на него требуется разрешение. Разумеется, вы со своими связями могли бы добиться разрешения и любезно научить меня пользоваться оружием.

– Разрешения я для вас добывать не стану и учить вас быстрой реакции тоже. Это просто смехотворно.

– Вероятно, можно будет предпринять какие-то другие меры предосторожности. Например: ходить только посередине тротуара, не доказываться на улице с наступлением темноты, не назначать встреч в малолюдных местах.

Аллейн внимательно смотрел на свою престарелую наставницу. Не притаилась ли смешинка в уголках ее плотно сжатого рта?

– По-моему, вы меня просто дурачите, – сказал он, вставая. – Так вот, заявляю как офицер полиции: вашу затею ехать в Порткарроу я считаю неумной. Как ваш бывший ученик, уже не молодой и благодарный вам за все, заявляю, что очень рассержусь на вас, если вы проявите упрямство и настоите на своем. Дорогая мисс Эмили, ради любви к прошлому сбавьте обороты и не трогайтесь из дому, – совсем другим тоном закончил он.