Юлия Эйч: Яр: Классический детектив

— А скажите, почему собственно вы все живете в одном доме? Не хотелось уехать, жить самостоятельно?

Девушка мельком взглянула на Яра, интуитивно прося у него поддержки. Похоже, я затронул больную тему. Гордеев не преминул заметить призыв о помощи.

— Думаю, это не имеет отношения к делу, — веско сказал он, изменив своему правилу не мешать мне. Но если я его еще не прогнал, это не значит, что можно наглеть. Не поворачиваясь, я повторил вопрос:

— Так почему?

Надо отдать Валерии должное, она постаралась не допустить разворачивания скрытого конфликта и быстро ответила:

— Я и моя сестра периодически делали попытки съехать, но отец боялся отпускать нас от себя и каждый раз уговаривал остаться. Даже после развода с моей матерью, папа купил ей дом неподалеку отсюда, чтобы не терять ее из вида. Он любил все и всех держать под контролем.

А вот это уже было интересно. Значит, персонаж, который на данном этапе у нас числится главным недоброжелателем жертвы, живет где-то совсем рядом.

— Вы не могли бы пригласить вашу мать сюда? Для беседы?

— Я ей пыталась дозвониться недавно. Но дома сказали, что она уехала куда-то рано утром, а ее мобильный недоступен. Но она в курсе событий. Я уже разговаривала с ней ночью.

— Ясно. Что ж. Тогда, пожалуй, позовите свою сестру.

Кажется, через маску ее хладнокровия на мгновение проступило смущение:

— Я бы попросила вас пока не тревожить Марьяну. Она очень расстроена случившимся. А Полина. Полина уехала. Мне жаль, но она сказала, что записана на пилинг и должна непременно провести его сегодня, чтобы прийти в норму ко дню рождения Максима.

Ха. У нее отца кокнули, а она думает про салоны красоты. Мощно. А папаша-то, похоже, не пользовался особой любовью среди домочадцев. Или, может, у богатеев вообще чувства несколько атрофированы?

— А Максим это кто?

— Это жених Полины. Максим Кротов. Правда, день свадьбы пока не назначен. Собственно, он был назначен уже дважды, но… отец переносил.

— Переносил? Почему?

Девушка помолчала, видимо, решая, какой степени доверия заслуживает милиция. Но к Гордееву на этот раз не апеллировала. Она вообще старалась делать вид, что его тут нет, смотрела только на меня, так что мне даже периодически становилось неловко под взглядом этих явно неглупых глаз. Наконец, она решилась:

— Отец был не в восторге от Максима. Он вообще долго пытался отвадить его от Поли, но она, как правило, слабая и покладистая, иногда умела упираться так, что танком не сдвинешь. Поэтому свадьба все-таки была назначена, но папа всячески старался ее отсрочить под тем или иным предлогом. После второй отмены новый день так и не назначили.

— Очень интересно, — в задумчивости протянул Яр, приковав взгляды всех присутствующих в комнате. Но продолжения не последовало. Я поблагодарил Валерию и попросил прислать нам еще не опрошенных домочадцев. Выяснилось, что остался только садовник Степан. Шофер повез Полину. Пришлось довольствоваться садовником.

Это оказался усатый коренастый мужичок в синей спецовке. Он не добавил ничего нового к рассказам остальных свидетелей. Работал в доме уже 15 лет, с тех пор как уволили предыдущего садовника «за разгул и пьянство», как любезно пояснил работяга. Однако ничего примечательного о своем хозяине он сказать так и не смог. Мол, больше в саду, цветы-кусты, а хозяйские дела — это его не касается. Мне его простоватость местами казалось даже несколько наигранной. Занимательным оказалось лишь его замечание относительно входной двери.

— А как же вы из своего гостевого домика услышали крик Марьяны? Здесь окна пластиковые, звуки хорошо глушат. А до вашего домика расстояние приличное, — вопрос Яра привел мужчину в некоторое замешательство, но ненадолго.

— Так дверь приоткрыта была, — сообщил он. — Точно приоткрыта, а кабинет недалеко от входа, вот и услышал.

— А что, здесь двери не принято закрывать? — удивился я.

— Почему же, обычно закрывают. Да, наверное, в тот вечер кто-то забыл. Вот Полина, та часто забывает. Уж хозяин на нее столько раз ругался, все-таки река рядом, ничем не отгороженная, приплыть может, кто хочешь. А все без толку. Вот я думаю, сегодня ночью забыли закрыть, какой-то грабитель и проник в дом, убил хозяина и сбежал.

— Но для этого ему заранее нужно было знать, что заперто не будет, — резонно предположил Гордеев. Степан только плечами пожал. Больше ничего стоящего от него мы добиться не смогли.

К этому моменту, кроме нас милиции в доме не осталось. Кнутов собрал многочисленные листы, покрытые аккуратным, ровным почерком и исчез. Я встал в холле и огляделся. Величественный, дорогой дом, в котором уживалось столько разных людей, и для некоторых он был настоящей золотой клеткой. Сколько интриг и ссор здесь затевалось, сколько обиды и злости видели эти крикливо-красные стены и ковры. Почему-то мне кажется всего этого негатива было здесь гораздо больше чем любви и нежности. Гордеев остановился рядом: