Рекс Стаут - Слишком много клиентов

Женский голос произнес:

– Мне нужно поговорить с мистером Арчи Гудвином.

Я все еще никак не очухался.

– Я Гудвин, а это кто?

– Миссис Цезарь Перес. Вам нужно прийти. Идите сейчас. Наша дочь Мария – мертвая. Ее убили из пистолета. Вы сейчас придете?

Я очухался.

– Откуда вы говорите? – Я протянул руку, включил ночник и посмотрел на часы. Без двадцати пяти три.

– Из дома. Нас увозили смотреть на нее, мы только вернулись. Вы придете?

– Там есть кто-нибудь еще? Полиция?

– Нет. Один привез нас домой, но уехал. Вы приедете?

– Да. Немедленно. Если вы еще не…

Она повесила трубку.

Мне нравится одеваться не торопясь, но, если необходимо, я готов пойти на исключение. Завязав галстук, надев пиджак и рассовав все по карманам, я вырвал из записной книжки листок и написал: «Мария Перес мертва, застрелена. Не дома, где – не знаю. Миссис П. позвонила в 2:35. Отправился на Восемьдесят вторую улицу. А.Г.»

Спустившись по лестнице на один этаж, я подошел к спальне Вульфа и сунул листок под дверь. Затем сбежал вниз и вышел на улицу. В этот час ночи ловить такси лучше всего было на Восьмидесятой авеню, куда я и направился.

В три ноль одну я открыл подвальную дверь и вошел в дом 156. Миссис Перес стояла в прихожей. Она молча повернулась и двинулась по коридору, я пошел следом. Где-то посередине она свернула направо, в комнату, дверь которой я толкнул во вторник вечером, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. Комната была маленькая – в ней едва умещались односпальная кровать, комод, столик с зеркалом да пара стульев. Перес сидел на одном из них за столом, а на столе стояли стакан и бутылка рома. Когда я вошел, он медленно поднял голову и посмотрел на меня. Глаз, который он прищуривал, попадая в трудное положение, был почти закрыт.

Он заговорил:

– В тот день жена сказала: мы садимся с друзьями. Вы друг?

– Не обращайте внимания, – сказала она. – Он пьет ром, полбутылки. Я велела. – Она присела на койку. – Я привожу его в эту комнату, комнату нашей дочери. Вот стул для вас. Мы благодарны вам, что пришли, но теперь не знаем – зачем. Вы ничего не можете сделать, никто ничего не может, даже сам Всеблагой Господь.

Перес поднял стакан, отпил, поставил на стол и что-то сказал жене по-испански.

Я сел на стул.

– В таких случаях, как теперь, – сказал я, – кое-что нужно делать, и чем скорее, тем лучше. Вы сейчас ни о чем не способны думать, кроме того, что она умерла, но зато я способен. Я хочу знать, кто ее убил, да и вы захотите, когда немного придете в себя. А чтобы…

– Вы сумасшедший, – сказал Перес. – А его я убью.

– Он мужчина, – заметила она. Сперва я было подумал, что она говорит об убийце Марии, но тут же понял, что она имела в виду мужа.

– Сперва его нужно найти, – возразил я. – Вы знаете, кто ее убил?

– Вы сумасшедший, – ответил Перес. – Конечно, нет.

– Вас возили на нее посмотреть. Куда? В морг?

– Большой дом, – объяснила она. – Большая комната с ярким светом. Она там лежала под простыней. У нее была кровь на голове, но не на лице.

– Вам сообщили, кто ее нашел и когда?

– Да. Ее нашел один мужчина на пристани у реки.

– Когда она ушла, с кем и куда отправилась?

– Она ушла в восемь, собралась пойти в кино со знакомыми.

– Ребятами или девушками?

– Девушками. За ней зашли две девушки. Мы их видели. Мы их знаем. Мы с полицейским ходили к одной, она сказала, что Мария пошла с ними в кино, но ушла около девяти часов. Девушка не знала, куда она пошла.

– У вас никакого представления, куда?

– Нет.

– И никакого представления о том, кто ее убил и почему?

– Нет. Они задали нам все эти вопросы.

– Зададут много больше. Ладно, вот как обстоят дела. Между ее смертью и смертью мистера Йигера либо есть какая-то связь, либо нет. Если нет, этим займется полиция, которая, вероятно, поймает его. Или ее. Если связь имеется, полиции не с чего даже начать, так как она не знает, что дом принадлежал Йигеру, если вы об этом не рассказали. Рассказали?

– Нет, – ответила она.

– Вы сумасшедший, – сказал он и глотнул рома.

– Тогда вам решать. Если расскажете им о Йигере и этой комнате, они могут найти убийцу Марии скорее, чем я. Скорее, чем мистер Вульф и я. Если не расскажете, мы его найдем, только не знаю когда. Поймите одно: если ее смерть никак не связана с Йигером, полиции нисколько не помешает, что она не знает про него и про комнату, и то, что вы расскажете, не поможет дознанию. Тут все ясно. Вопрос в том, что вы хотите сделать, если она имеет-таки отношение к Йигеру. Хотите рассказать полиции про него и про дом и, вероятно, быть обвиненными в убийстве Йигера? Или хотите предоставить мне с мистером Вульфом этим заняться?