Джон Карр - Вне подозрений

— Ну? — снова спросил он. — Что ты о ней думаешь?

— Не мой тип, — дружелюбно отозвался Батлер. — Но безусловно, очень привлекательна. Источает ауру секса.

Под челюстями Чарлза Денема заработали мышцы. Он смотрел на Батлера так, словно на его вопрос ответили непристойной шуткой.

— По-моему, Пэт, — медленно произнес Денем, — ты всерьез веришь, что три четверти женщин этого мира не интересуются ничем, кроме секса.

— Ну, не совсем так. — Усмешка барристера давала понять, что он считал таковыми интересы девяти десятых женщин.

— Полагаю, это потому, что именно такие женщины клюют на тебя.

— Во всяком случае, она на меня клюнула.

— Ложь! Я этому не верю!

— Черт возьми, сынок! — с искренним удивлением воскликнул Батлер. — Неужели ты в нее втюрился?

— Нет. Не совсем. Это…

— И теперь ты ревнуешь к старому повесе? — Тон Батлера внезапно изменился. — Я знал, что ты был поверенным старой миссис Тейлор, Чарли. Но меня интересовало, почему ты так переживаешь за Джойс Эллис.

— Потому что она невиновна — вот почему! Ты ведь веришь, что она невиновна, не так ли?

Батлер колебался. Эти двое были друзьями уже несколько лет, но кто знает, как поведет себя старина Чарли с его британскими идеалами и треклятой щепетильностью?

— Хочешь честного ответа? — спросил он. — Или обычного вежливого притворства между солиситором и барристером?

— Разумеется, я хочу честного ответа.

— Она виновна, как сам дьявол, — улыбнулся Батлер. — Но не беспокойся, Чарли. Я предпочитаю, чтобы мои клиенты были виновны.

Денем воздержался от комментариев. Опустив голову, он разглядывал носы своих лакированных туфель. За окошками свистел ветер, вынудив шофера, отделенного от пассажиров стеклянной перегородкой, поднять воротник пальто.

— Что заставляет тебя думать, будто Дж… мисс Эллис виновна? — спросил наконец Денем.

— Отчасти улики, но в основном атмосфера. Я всегда могу судить по атмосфере.

— Вот как? А что, если ты случайно ошибешься?

— Я никогда не ошибаюсь.

Денем и раньше слышал нечто подобное. Иногда это приводило его в бешенство, побуждая совершить то, что его педантичный ум именовал нападением и избиением. Он терял чувство справедливости, почти потерял чувство юмора и рвался в бой.

— Значит, ты предпочитаешь, чтобы твои клиенты были виновны?

— Естественно! — Батлер поднял брови и усмехнулся. — Какую славу — или забаву — можно добыть, защищая невиновного?

— Выходит, ты рассматриваешь судебный процесс как игру, где главное — победить противника? Такова твоя концепция закона?

— А какова твоя?

— Прежде всего справедливость! Честь. Этика…

Патрик Батлер от души расхохотался:

— Ты, Чарли, говоришь как девятнадцатилетний юнец в Оксфорде, который встает и серьезно спрашивает: «Стали бы вы защищать человека, зная, что он виновен?» Ответ: «Конечно, стал бы». Фактически это наш долг. Согласно закону, каждый человек имеет право на защиту.

— На честную защиту — да! Но не на сфабрикованную.

— Скажи, когда-нибудь предполагали, будто я фабрикую доказательства?

— Слава богу, нет! Потому что даже слухи об этом могли бы тебя погубить. — Голос Денема звучал почти умоляюще. — В Англии такие штучки даром не проходят, Пэт. Когда-нибудь ты потерпишь сокрушительное поражение.

— Давай подождем, пока это произойдет, ладно?

— И дело не только в этике, — настаивал Денем. — Предположим, ты добьешься оправдания хладнокровного убийцы, который убивал из алчности, ненависти или вовсе без причины и может сделать это снова?

— Ты имеешь в виду нашу клиентку? — вежливо осведомился Батлер.

Последовало молчание. Денем провел рукой по лбу. Его лицо в лунном свете казалось бледным и озадаченным.

— Позволь задать тебе еще один вопрос, Пэт, — сказал он. — Ты считаешь Джойс Эллис дурой?

— Напротив. Она очень умная женщина.

— Отлично! Значит, по-твоему, если бы она отравила миссис Тейлор, то оказалась бы настолько глупой, чтобы оставить такое количество улик против себя?

— В детективном романе — не оставила бы.

— Что ты имеешь в виду?

— Это хорошая карта, — согласился Батлер, — и я, разумеется, пойду с нее. Но присяжные… — Он покачал головой. — Присяжные четко отделяют детективную литературу от реальных дел из зала суда. А убийцы, к счастью…

— Перестань паясничать!

— Я не шучу. Убийцы, как правило, туповаты и потому совершают невероятные глупости. Каждый читатель газет это знает. А любой защитник, который полагается на игру в «никто никогда бы так не сделал», проиграет, прежде чем присяжные займут свои места. Это не для меня, Чарли!