Мэри Лондон - Преступление по-китайски

— Мысль об убийстве с театральным эффектом могла прийти в голову только человеку с воспаленным воображением. Надо было навести подозрение в убийстве на Вэнь Чжана, но для этого против него нужны были улики, и как можно больше. Отсюда затея с китайским арбалетом, восемью ценностями, книгой под матрацем и накрашенными бровями, хотя значение этой улики пока еще нам непонятно.

— Я тоже ничего не понимаю, — сказал Мэтью.

— Поскольку Вэнь Чжан якобы состоял в секте, нужно было прежде всего это доказать. Мелвилла отправили за ним следить. Госпожа Уоллес знала, с каким предубеждением он относится к китайцам. И Мелвилл безоговорочно ей поверил, когда увидел накрашенные брови. К тому же госпожа Уоллес как-то рассказывала ему о китайской секте «Красные брови». Да-да, господин Мелвилл, несмотря на маску фанфарона, в душе вы человек наивный. Признайтесь сами! Ведь вам уже приходилось слышать о «Красных бровях»…

— Да, от Брайана. Он рассказывал о них как-то за обедом пару месяцев назад. В эту секту входили китайские крестьяне — они взбунтовались против какого-то императора, уже не помню…

— Видите, вот так, мало-помалу, с помощью разных подвохов вас и убедили в виновности Вэнь Чжана… Да и потом, госпожа Уоллес давно мечтала свести счеты с дворецким — сделать из него козла отпущения. Она так и не смирилась с его появлением в доме, куда он вошел якобы лишь затем, чтобы получить британское подданство, — нет, ей казалось, тут кроется какая-то тайна. Она что-то подозревала, не правда ли? Ну же, господин Мелвилл, уже слишком поздно скрывать что бы там ни было. Скажите наконец, что же возомнила себе Джейн Уоллес?..

— Она думала, Чжан — внебрачный сын лорда Роберта, а историю со спасенным сиротой он придумал, чтобы скрыть правду.

— Ну вот! — воскликнул сэр Малькольм.

Госпожу Уоллес всю затрясло, и она вдруг истошно закричала:

— Чжан хотел прибрать к рукам наследство моего сына! Он давно замыслил его убить, и меня тоже! Тогда ему бы досталось все! Это он убил моего дорогого Брайана!

Сэр Айвори подозвал доктора Стила.

— Дамы и господа, представляю вам доктора Стила. Он семейный врач Уоллесов вот уже три десятка лет. Вам слово, доктор. Вас больше не связывают никакие профессиональные тайны, тем более что я сам смог разгадать тайну, которую вы тщательно хранили.

Врач, казалось, чувствовал себя неловко перед собравшимися. Он бросил взгляд на Джейн Уоллес и наконец заговорил:

— С некоторых пор я стал замечать… как бы это выразиться? В общем, три года назад, перед кончиной лорда Роберта, у госпожи Уоллес обнаружились некоторые психические отклонения. О, все было не настолько серьезно, но она все чаще подозревала Роберта Уоллеса в неверности, и, по моему убеждению, совершенно надуманно. Однако чем больше старался я объяснить ей, что это всего лишь плод ее воображения, тем сильнее она хотела в этом удостовериться, причем раз от раза все более нелепым способом. Потом лорд Роберт внезапно слег. Конечно, он уже был далеко не молод, но меня поразило, что его здоровье неумолимо ухудшалось, причем самым непостижимым образом. Вскоре я понял: его напичкали наркотиками. Я сказал об этом госпоже Уоллес и Брайану. Госпожа Уоллес обвинила Чжана, но Брайан встал на его защиту и начал подозревать свою мать.

— Ложь! — вскричала душевнобольная. — Сын любил меня! Вы сами, доктор Стил, отравили мужа!

— Только вот узнали мы об этом слишком поздно: Джейн Уоллес подменяла лекарства, которые я прописывал больному, на барбитураты. С такими нагрузками престарелому организму лорда Роберта было уже не справиться. А когда он умер, я решил не давать разрешения на похороны без вскрытия и собирался заявить в полицию. Но Брайан меня отговорил. Он не хотел скандала. Иначе достославное имя Уоллесов было бы опорочено раз и навсегда. Это нанесло бы урон репутации Букингемского дворца, да и всем знатным фамилиям, ведь для народа имя Уоллесов было свято. Тут я, признаться, сдался. И закрыл на все глаза. Но с тех пор я настоятельно убеждал Брайана поместить мать в психиатрическую больницу. Состояние ее становилось все хуже, а бедный мальчик все никак не решался. Ведь на людях она по-прежнему прекрасно владела собой, а когда оставалась наедине со своими навязчивыми мыслями, то все глубже погружалась в состояние безумия, и ее больное воображение распалялось все больше.

— И тогда Брайан, — сказал сэр Айвори, — решил сократить число прислуги до минимума. Чтобы избежать ненужных пересудов. Меня сразу же удивило, как только я сюда приехал первый раз, что в таком знаменитом месте так мало обслуживающего персонала. Я даже подумал, уж не оскудело ли состояние Уоллесов, — ан нет. Выходит, Брайан просто решил оградить дом от лишних проблем.