Уолтер Саттертуэйт - Эскапада

— Пожалуйста, моя хогошая девочка, — обратилась мадам Созострис к Сесилии. — Вы не должен газгывать кгук.

Я взглянул на Великого человека. Он ухмылялся.

Я все еще держал руку госпожи Корнель. Она смотрела на розы. Потом почувствовала мой взгляд, приподняла брови и улыбнулась.

— Тепегь, — сказала мадам Созострис, — мы пытаться снова, да? Мы снова соединить наши гуки.

Сесилия скорчила гримасу и швырнула розу на стол. Сжала губы и схватила мою руку мертвой хваткой.

— Парсонс, свет, пожалуйста! — еще раз крикнул Дойл.

Щелчок, и свет погас.

Мадам Созострис снова загудела в темноте, опять засопела. Зазвенел колокольчик. Раздался стук по столу. Зазвенели цепи, резко прозвучала труба.

Затем кто-то сказал «ух». Голос низкий, мужской, прокуренный, совсем не похожий на голос мадам Созострис. Сесилия еще крепче вцепилась в мою руку.

Заговорил господин Демпси.

— Бегущий Медведь? Ты здесь?

— Ух! — отозвался голос. — Я Бегущий Медведь. Пришел говорить.

Сесилия все сжимала мою руку. Мне показалось, что мои пальцы попали под виноградный пресс. За столом кто-то пошевелился.

— Приветствуем тебя, — проговорил господин Демпси. — Мы рады, что ты сегодня к нам присоединился.

— Бегущий Медведь приходит на помощь тем, кто ее ищет.

Довольно приличный английский для мадам Созострис. И слишком хороший для покойного индейца шошона.

— Бегущий Медведь, — сказал господин Демпси, — есть здесь кто-нибудь, с кем бы ты хотел поговорить?

Неожиданно рука госпожи Корнель дернулась в моей. Заговорил господин Демпси.

— Бегущий Медведь кого-нибудь коснулся?

— Меня коснулся, — сказала госпожа Корнель. Голос был поникший.

— Не пугайтесь, — посоветовал господин Демпси. — Бегущий Медведь — добрейшее существо. Откройтесь ему прямо сейчас, и он заговорит с вами. Откройтесь.

— Вот уже много лун, — начал Бегущий Медведь, — вы беспокоитесь о своем храбром Джерарде, который умер во время Великого разрушения. Говорю вам, не беспокойтесь. Он покоится в мире. И шлет вам свою любовь.

— Понятно, — сказала госпожа Корнель тем же поникшим голосом.

— Откройтесь ему, — подсказал господин Демпси, — и Бегущий Медведь вас утешит.

— Я и так достаточно открыта, благодарю вас, — отозвалась госпожа Корнель.

— Есть еще одно любимое существо, — заявил Бегущий Медведь. — Ваша маленькая дочка, Эзме. Златокудрая девочка.

На мгновение рука госпожи Корнель сжала мою.

— Ей тоже хорошо, — продолжал Бегущий Медведь, — там, на берегах сверкающей воды, она счастлива. И тоже шлет вам свою любовь.

— Спасибо, — сказала госпожа Корнель. С неизменной печалью в голосе. Только теперь ее голос слегка дрожал, как будто она наполняла его грустью усилием воли. Или мне показалось?

— Бегущий Медведь! — сказал господин Демпси.

— Ух!

— Сэр Артур Конан Дойл хочет говорить.

— Я приветствую сэра Артура Конан Дойла.

— Добрый вечер, Бегущий Медведь, — спокойно сказал сэр Артур. Они разговаривали раньше и были друзьями. — Как ты поживаешь?

— Бегущий Медведь несчастлив.

— Почему же?

— В этот дом пришла смерть.

Кто-то за столом зашевелился. Госпожа Аллардайс произнесла:

— Что?

— Пожалуйста, — резко сказал господин Демпси, — не разрывайте круг. Бегущий Медведь!

— Ух!

— Значит, ты знаешь, что в этом доме кто-то умер?

— Ух! Самый старый ушел. Бегущий Медведь сочувствует его родне.

— Спасибо. Не мог бы ты сказать нам, упокоился ли старый граф в мире?

— Граф умер? — снова вмешалась госпожа Аллардайс.

— Пожалуйста, — рявкнул господин Демпси. — Бегущий Медведь!

— Бегущий Медведь не может этого сделать.

— Почему же?

— Душа Старейшего в смятении. Он прожил жизнь в жадности и похоти. Последнее время приставал с грязными домогательствами к молодой женщине. Теперь он видит, что выбрал не тот путь. Его терзает чувство вины. Дух его мечется.

— А почему, — сказал Дойл медленно и осторожно, подобно охотнику, крадущемуся за дичью, — он покончил с жизнью?

— Старый граф не покончил с жизнью. Ее у него отняли.

— Беспокойные духи? — спросил Дойл возбужденно. Теперь он напоминал охотника, загнавшего дичь. — Потусторонние силы?

Внезапно дверь в гостиную распахнулась с такой силой, что с грохотом ударилась о противоположную стену. Сноп света упал на стол, ослепив нас, и мы все разом заморгали, глядя друг на друга.

В дверях стояла грузная фигура, прислонившись правым плечом к косяку.