Догадливый Флегонтов уже написал постановление и подал Ястребову. Тот подписал бумагу и передал ее Патмосову.
Патмосов встал.
— Так я пойду!
— Пожалуйста!
В это мгновенье вошел сторож.
— Барыня вас видеть хочет. Сказывает, насчет убийства!
— Проси! — быстро сказал следователь и обратился к Патмосову: — Вы останьтесь!
Патмосов поклонился и отошел в угол камеры, где сел на стул.
В то же время в комнату порывисто вошла пышно и безвкусно одетая дама и обратилась к следователю:
— Вы господин следователь?
— К вашим услугам! — галантно ответил Ястребов, подавая стул.
— Который по убийству Дергачева?
— Совершенно верно!
— Я знаю убийцу! — сказала дама и, стукнув зонтиком, вызывающе оглядела стены камеры, следователя, письмоводителя и скромно сидящего Патмосова.
Следователь смутился.
— Сударыня, это так важно! Вы позволите записать?
— Пишите, мне все равно! Как только Катя мне сказала, я сразу! Я его не боюсь, мерзавца…
Следователь мигнул письмоводителю и заговорил:
— По порядку, сударыня. Имя, отчество, звание и все прочее?
— Знаю, знаю! Звать меня Караваева, Марья Васильевна, кронштадтская мещанка, сирота, православная, двадцать четыре года, цеховая портниха. Вот и все! Довольно?
— Великолепно, — улыбался следователь, — теперь что вы имеете передать по делу об убийстве Дергачева?
— А кто убийца! Видите ли, я прямо, — начала она, оборачиваясь то к Ястребову, то к Флегонтову, я прямо скажу, что была на содержании у Дергачева. Скупой был покойник. Правда, возил гулять, платья дарил, вещь, коли заклад просрочен…
— Как? Он под вещи давал?
— А то как же! По клубам больше. Проиграются и закладывают.
— Так. Продолжайте.
— А денег всего сто рублей давал. У него племянник Степан Петрович Трехин. Только совсем разбойник. Пьет и буянит. Я уж вам всю правду говорю. Я попуталась с ним и даже денег ему давала, только с ним одно горе. А тут он с Дунькой связался. Да! Она у Коровина на содержании. Так вот. Этот Дергачев, покойник, царство ему небесное, раз мне и говорит: "Никого у меня нет. Люби меня крепко, а я на тебя все отпишу". Вот как я поссорилась со Степкой, и скажи ему это. Как он зарычит, как вскочит! "Да я, — кричит, — убью раньше того!" И убежал. Это в субботу было, а нынче читаю — и убил! Понятно — он!
Она порывисто перевела дух.
Наступила тишина. Флегонтов торопливо подал бумагу следователю.
Ястребов прочел вслух показание.
— Теперь подпишите его!
— С удовольствием.
Она сняла перчатку и старательно вывела свою фамилию.
Потом встала, взяла зонтик и сказала:
— Я вас очень просить буду поискать завещание.
— Есть, так отыщем! Ваш адрес?
— Поварской, дом пять!
— В случае чего мы вас потревожим. А Трехина адрес?
— Жил на Невском, пятьдесят четыре, в меблирушках, а сейчас не знаю!
— Благодарю вас!
— А убил он, это я знаю!
Караваева сделала общий поклон и, шурша юбками, вышла.
— Ну, что вы думаете? — спросил следователь.
— Разузнать надо, — сказал Патмосов.
— Непременно! Севастьян Лукич, напишите повестку Трехину.
— А как насчет Прохора Резцова? — спросил Патмосов.
Следователь развел руками.
— И не пойму! Вот история! Понятно, арестуйте. Что на него смотреть! Не он — отпустим! Теперь у нас двое.
Трехина искать не пришлось. Он приехал в квартиру убитого дяди и тотчас начал распоряжаться в ней как хозяин.
Это был господин лет тридцати трех, с типичной наружностью отставного поручика-скандалиста.
— Где ключи? — спросил он у Лукерьи, едва вошел в комнату.
— У следователя и пристава. Пришли, все описали, печати присургучили и ушли!
— Так! А ты стащить много успела? А? Ха-ха-ха! Ну, там я с ними поговорю! А теперь устрой закуску и водки! Скоро!
Лукерья засуетилась готовить завтрак новому барину. Он прошел в спальню, где, не снимая сапог, растянулся на дядюшкиной постели. Лукерья принесла ему завтрак.
— Свои истратила, — сказала она.
— Ничего, сквитаемся, — ответил Трехин и, обняв ее под колени, привлек на постель.
— Ну, говори, старый хрыч путался с тобою? А?
— Что это вы, какие глупости! — кокетливо усмехнулась Лукерья, оказывая ему слабое сопротивление.
— Рассказывай! Он ко всякой бабе, как муха к меду! Машка была?
— Была. К следователю ездила и на вас показала, а потом сюда.
— На меня? Что на меня?
— А что вы дядюшку своего убили! — сказала Лукерья.
Читать дальше