Дженнифер Роу - Печальный урожай

Алиса Олкотт — владелица яблоневого сада.

Бетси Тендер — племянница Алисы Олкотт, домохозяйка.

Уилф Тендер — муж Бетси, агент по продаже недвижимости.

Крис Тендер — их сын, школьный учитель.

Сьюзен (Сонси) Тендер — его жена, медицинская сестра.

Анна Трелор — дочь Бетси и Уилфа, манекенщица.

Дамьен Трелор — муж Анны, торговец антиквариатом.

Родни Тендер — младший сын Бетси и Уилфа, ученик старшего класса.

Джереми Дарси — друг Криса Тендера, журналист.

Кэт Дилани — его жена, редактор издательства.

Зоя Дарси — их семилетняя дочь.

Верити Бердвуд (Берди) — подруга Кэт, научный сотрудник на радио.

Ник Бедфорд — друг Криса и Джереми, учёный.

Джилл Мишон — фактическая жена Ника, редактор издательства.

Тереза Салливан — владелица магазина сувениров и рукоделья.

Нел Салливан — её маленькая дочка.

Саймон Тоби — сержант уголовной полиции.

Мартин Макглинчи — констебль уголовной полиции.

— Ох, опять там соберётся вся эта орава! — простонал Джереми. — Тендер с чадами и домочадцами… Знаешь, Кэт, мне стало трудно их выносить… Старею…

Кэт улыбнулась ссутулившемуся за рулём мужу.

— То же самое ты говорил и в прошлом году, и в позапрошлом, а в конце концов всегда оставался доволен. Что за привычка вечно ворчать? К тому же Крис самый старый твой приятель.

— Допустим. Но это ещё не значит, что я обязан общаться с его полоумным семейством и каждый года тащиться в горы, а потом, рискуя сломать себе шею, собирать эти проклятые яблоки в саду его тётки, бабки или кем она ему приходится!

— Ну перестань! Бедная Алиса! Это же только раз в год… И потом, раньше ты, кажется, любил собирать яблоки…

— Да, любил, — вздохнул Джереми. — Но то было раньше. И Крис уже не тот. Теперь у нас с ним почти ничего общего. Думаю, ему было бы наплевать, если бы мы в этом году отказались.

— Зато Бетси бы огорчилась. Уж очень она соскучилась по нашей «тёплой компании» — именно так она выразилась, когда мне звонила. — Кэт улыбнулась каким-то своим мыслям. — Знаешь, Бетси заявила, что вы с Крисом всегда были как братья и потому она считает тебя своим сыном. Не правда ли, трогательно?

— Этого ещё не хватало!

— А как же тогда со мной? Выходит, она — моя свекровь? Вот это уже похуже. — Кэт покачала головой. — Бедняжка Бетси!.. Хотя Зоя её любит…

— Семилетние дети всех любят.

— Не скажи. Зоя может люто возненавидеть. Но у Бетси есть подход к детям.

Кэт, обернувшись, поглядела на заднее сиденье: Зоя крепко спала под пристёгнутым ремнём, но в руке всё ещё сжимала книжку «Обитатели сказочного дерева».

— Спит. Вчера переволновалась и до одиннадцати не могла заснуть. Она так любит ездить к тётушке Алисе. Не переживай, Джереми, всё обойдётся. Ник и Джилл тоже наверняка приедут: у Бетси не отвертишься. А какая идиллия: свежее осеннее утро в голубых горах, яблоневые деревья, окутанные лёгким туманом, и ты в резиновых сапогах идёшь по мягкой росистой траве.

— А кровожадные пиявки?

— Ох, я и забыла совсем! Надо напомнить Зое.

— Угу.

Кэт примолкла. Окинула взглядом раскинувшиеся вокруг долины, подёрнутые голубоватой дымкой, и поёжилась: становилось прохладно.

Машина неслась вперёд, пересекая удлинившиеся тени, повторяя изгибы дороги, которая взбиралась всё выше и выше — в яблоневый край.

Втащив чемодан в «розовую» комнату, Анна взгромоздила его на стул в углу. Предзакатные лучи с трудом пробивались сквозь пыльные стёкла окна, выходившего на закрытую веранду. Знакомый запах старого дома сразу напомнил Анне детство. Всякий раз, когда Тендеры приезжали к тётушке Алисе собирать урожай яблок, Анну помещали в «розовую» комнату. Единственное исключение — прошлый год, но об этом лучше не вспоминать. Анна села на кровать, застланную уже выцветшим, но когда-то ярким покрывалом с оборкой, и огляделась. Розы на квадратном коврике ещё не поблекли. Такие же декоративные розы тянулись по бордюру обоев. Цветы розовые, листья зелёные… розовое — зелёное, розовое — зелёное по всей комнате. Бывало, по утрам, ещё как следует не проснувшись и нежась под одеялом в выстуженной за ночь комнате, Анна пересчитывала эти розы. То и дело сбивалась со счёта, начинала снова. Оказалось, их тридцать шесть. Анна точно установила это, когда ей было двенадцать лет.