Хорст Бозецкий - Для убийства нужны двое

— Как дела у моего коллеги? — спросил Грабовский.

— Выживет, — заверил его Манхардт, хотя понятия не имел, так ли это.

— Подлый бандит! Его следует повесить! Да, повесить! Манхардт поморщился, так неприятен был писклявый, как у кастрата, голос Грабовского. Несмотря на нестерпимую жару, тот был в шерстяном костюме. «Наверняка еще и кошачьей шерстью обернул поясницу», — подумал Манхардт.

— Как, собственно, этот тип выглядел? — спросил Кох.

— Откуда мне знать? Ведь он на голову натянул чулок!

— Я имею в виду, какого он был роста? — уточнил Кох.

— Ну, примерно с вас, правда, немного толще.

— Никакого акцента не заметили?

— Нет, не заметил. Он только крикнул: «Заткнись и давай деньги!», а потом: «Хватит!» — и все.

— Вряд ли грабитель станет произносить речи, — буркнул Манхардт.

— И угрожал вам пистолетом? — продолжал расспрашивать Кох.

— Да, разумеется! — Вопросы явно казались Грабовскому бессмысленными. — Иначе я не отдал бы ему деньги.

— Верно! — Кох попытался выжать ободряющую улыбку. — И как выглядело оружие?

— Ну, как пистолет…

— И потом он сразу выстрелил в вашего коллегу?

— Да. Ваххольц хотел на него броситься, и тут… Боже!.. — Грабовский закрыл руками лицо. — Это было ужасно!

— Мы вам верим, герр Грабовский. — Манхардт укоризненно взглянул на Коха. — Прошу вас… от ваших показаний очень многое зависит. И тут в дверях показался клиент…

— Я вынужден был отдать ему деньги, иначе я не мог! Дома у меня больная жена, я не мог рисковать…

— Вам не в чем упрекнуть себя, герр Грабовский. То, что сделал Ваххольц, было неверно и неразумно; правильно поступили именно вы!

Грабовский наградил Манхардта благодарным взглядом, потом презрительно покосился на Коха.

— И тут в дверях показался клиент…

— Да. Насколько я мог видеть, в таком рыжеватом костюме, как… как карамельный пудинг.

— Высокий? Толстый?

— Нет-нет! Скорее невысокий и стройный. Пожалуй, он больше смахивал на француза или итальянца… По крайней мере брюнет — это точно.

— Но он не был иностранцем, верно?

— Нет, ни в коем случае.

— Сколько ему могло быть лет? — вмешался Кох. — Я имею в виду — грабителю.

Грабовский задумался.

— Думаю, за тридцать.

— Бороды не было?

— Нет… нет.

— Вы не заметили у него на лице ничего особенного? Скажем, заячью губу, орлиный нос, ямочку на подбородке, мешки под глазами, шрамы, морщины?

Старик даже застонал. От него явно хотели слишком многого.

— Все случилось так быстро… я… нет, при всем желании не смогу помочь. Возможно, я еще сумею что-нибудь вспомнить, но сейчас…

Манхардту стало жаль беднягу, не хотелось мучить его дальше. Но служба есть служба, и чувства тут неуместны.

— Во что он был одет?

— Серый фланелевый костюм.

— Какого цвета была сумка, в которую он собирал деньги? И из какого материала?

Манхардта самого утомлял этот допрос, но, даже рискуя разозлить главного свидетеля, он был обязан зафиксировать все детали. Дурацкая профессия!

— Сумка? — Грабовскому всегда требовалось некоторое время, чтобы сообразить. — Гм… Полагаю, черная.

— Дорогая, купленная где-нибудь на Кудамме, или дешевая, скажем от «Вулворта» или «Неккермана»?

— Ну, я не знаю… Все произошло так быстро…

— Разумеется, герр Грабовский.

У Манхардта в зубах застрял кусочек рыбы. Да, придется, видно, выбираться к стоматологу. Ах, как он ненавидел этих халтурщиков, загребавших бешеные деньги только за то, что они копаются у порядочных людей во рту.

— Вы видели руки этого типа, когда он держал сумку?

— Нет. Ведь он был в перчатках — темно-коричневых кожаных перчатках.

— Ага! Скажите, к какому социальному слою вы бы его отнесли? Принадлежал он к низам, ну, скажем, подсобник или разнорабочий, или по манерам и выговору относился скорее к среднему или даже верхнему слою?

— Тут я помочь вам не могу…

«Идиот!» — подумал Манхардт. Он хотел знать, в каких кругах искать преступника. Это могло бы здорово помочь. Постепенно он начинал терять терпение. А этот Грабовский какой-то заторможенный. Да еще непрестанно постукивает ногтями больших пальцев, что постепенно стало очень раздражать Манхардта.

— Бандит действовал привычно? — спросил он, одновременно распуская галстук и начав массировать затылок. — Я имею в виду, по вашему мнению, этот тип что-то подобное совершал уже неоднократно или вам показалось, что это было его первое ограбление?

Грабовский наморщил лоб. Он чувствовал себя как в школе на уроке и боялся каждого следующего вопроса.