Дэвид Осборн - Убийство на острове Марты

К еще большему моему удивлению, за первой сиреной почти сразу послышалась другая, и не успела я взглянуть в зеркало, как мимо меня промчалась машина добровольной «Скорой помощи» Чилмарка, буквально на хвосте полицейского автомобиля. Гадая, какая стряслась беда и с кем, я автоматически снизила скорость до разрешенного лимита. Впереди был некрутой поворот, за которым обе машины свернули на Ти-лейн, проселок, проходящий мимо усадьбы «Марч Хаус». Мне сразу стукнуло в голову: «Наверное, что-то случилось с Грейс Чедвик, возраст все-таки… Может, она упала, или с сердцем сделалось плохо…» Я подумала подъехать и узнать, не нужна ли моя помощь, но потом решила: «Не надо, это тебя не касается, Маргарет. Есть много людей, которые живут здесь постоянно, тот же Отис и медики со «скорой помощи». Они проедут кратчайшим путем в Нортроуд, а потом — в новые кварталы, что позади Спринг-Понд.

И я продолжила свой путь среди холмистых полей Чилмарка, откуда открывался роскошный вид на море.

Десятью минутами позже я миновала площадь Битлбаунг. Затем, проехав еще милю, я увидела старый, полуистлевший указатель «Пебблз» и свернула вниз по самой узкой и грязной боковой дорожке, плотно обсаженной с обеих сторон вечнозеленым кустарником. Две-три глубокие рытвины, разбегающиеся из-под колес дикие кролики — и вот она наконец сама, «голубятня» «Пебблз», еще более постаревшая от дождей и ветров; дранка на крыше потемнела, голубая краска на ставнях облупилась и выгорела; к корме полусгнившего траулера «Джанет Би» привязана «Пот-Поурри», собственная лодчонка Эсси со старым одноцилиндровым мотором, на которой она выходила в море ловить омаров.

Допотопный пикап Эсси стоял на грязной утрамбованной площадке у парадного входа. В последний мой приезд этот работяга доставил сюда огромный нейлоновый шар, аккуратно сложенный до размеров средней кушетки, тяжелую плетеную корзину-гондолу, вместительные полотняные мешки, в которых были упакованы емкости с бутаном, и горелку, предназначенную для нагревания воздуха.

Не успела я вылезти из машины, как из раздвижной летней двери появилась хозяйка и встала на плоский гранитный камень, служивший ей парадным крыльцом.

— Ура! Наконец-то! — воскликнула она, и подаренная мне улыбка сняла последние остатки дискомфорта, который я ощущала, памятуя, как несправедлива Эсси к Хедер. Мы обнялись и вошли в дом. Казалось, мы с ней расстались всего лишь пять минут, а не полтора месяца назад.

— Ну как дела? — спросила я. По телефону мы не обсуждали подробности сделки по продаже ею земли. Изобилующие лекарственными травами и полевыми цветами, эти два участка были последним, что оставалось от некогда обширной усадьбы ее отца, почтенного священнослужителя Пекка. Эсси проводила там целые дни, оставляя свой пикап у Оуэна Фулера, у которого она приобретала куриные яйца, маис, лодочное снаряжение и другие нужные в хозяйстве вещи, которые можно было найти среди хлама, скопившегося на его ферме, позади сарая, под затянутым паутиной навесом. Эсси жила на проценты с небольшой суммы, доставшейся ей в наследство; травы, которые она собирала и сдавала в бостонскую компанию, обеспечивали ей некоторый дополнительный доход; еще одним источником средств была ловля омаров.

— Распростилась, — ответила она с кривой усмешкой. — Я продала южный участок — там менее редкие травы. Новые хозяева вступят во владение только в середине ноября, так что у меня будет достаточно времени перенести все наиболее ценное на северное поле, либо сюда к дому. Они показали мне проект дома, который хотят построить: отвратительная современная коробка с «кафедральной» гостиной — дьявол их знает, что это такое. Правда, они собираются посадить вокруг нового дома деревья, и через несколько лет он уже не будет мозолить мне глаза.

На ней было все то же платье селянки неопределенного, ржавого, цвета и практичные башмаки «оксфорды», очень удобные в полете, прямые волосы свободно опускались на шею, и вся она была худая, жилистая, с продубленной ветрами и солнцем кожей. Как всегда, Эсси показалась мне частью почвы, на которой она выросла и укоренилась. Я знала, что значили для нее эти участки и как больно ей, наверное, было продавать один из них, но, увидев стопки журналов по аэронавтике и специальных технических ежегодников, лежащих на кухонном столе, где раньше была исключительно литература по растениеводству, я поняла, что Эсси вознаграждена с лихвой и ни о чем не жалеет.