Альфред Мейсон - Узник опала

– Скажу вам одну вещь, мосье Ано, которая, возможно, в состоянии вам помочь, – заговорил Тидон слабым и тихим голосом. – Дом на холме принадлежит мосье де Мирандолю, с которым вы, мосье Рикардо, познакомились вчера вечером. Он великий ученый, член многих научных обществ, и свет в его окнах нередко горит до утра. А пока что, – магистрат вновь повернулся к собеседникам, – наш первейший долг абсолютно ясен, не так ли. Нужно найти эту девушку, Джойс Уиппл, – если такое возможно. Доверяю эту задачу вам, мосье Ано. Найдите мне ее, живой или мертвой.

– Живой!

Возглас Ано отозвался гулким эхом в комнате. Детектив выпрямился, сверкая глазами. Даже мистер Рикардо, видевший Ано в самых различных настроениях, был удивлен внезапно проявившейся в нем страстностью. Ано не желал смириться с гибелью Джойс Уиппл. Он был готов вступить за нее в борьбу со Смертью, как Геракл в пьесе. [30]Даже Тидон был тронут его горячностью.

– Отлично! – воскликнул он с улыбкой. – Вот упорство, которое нам нужно! Значит, живой! Я рассчитываю на это. В конце концов, кто знает? Правосудие может нуждаться в этой молодой леди.

В голосе магистрата звучали стальные нотки. Он выпрямился, как Ано, глядя ему в лицо. «Не находятся ли эти двое в противоположных лагерях?» – думал Рикардо. В позе Тидона ощущалась угроза, которую детектив встречал с явным вызовом. С другой стороны, вспышка Ано могла быть не более чем выражением свойственной ему решимости раскрыть дело и обеспечить, чтобы преступник понес заслуженное наказание.

Детектив почтительно склонил голову:

– Сделаю все, что от меня зависит.

Тидон позвонил, и жандарм проводил посетителей к выходу из префектуры. Ано посмотрел на окна кабинета магистрата.

– Этот человек очень умен, – произнес он с уважением, удивившим его друга. – Хорошенько запомните мои слова.

Но были ли эти слова продиктованы уважением или враждебностью? Мистер Рикардо не мог на это ответить, да и времени на это не было, так как Ано совершил одну из бестактностей, к которым педантичный джентльмен был особенно чувствителен. Он отдал распоряжение шоферу мистера Рикардо, даже не спросив разрешения у его хозяина.

– В Шато-Сювлак, – приказал Ано, садясь в машину.

– В конце концов, это мой «роллс-ройс», – возмущенно запротестовал мистер Рикардо.

– «Роллс-ройс» это или «форд», – отозвался детектив, – вам все равно придется отвезти меня назад в Шато-Сювлак.

Мистер Рикардо подскочил на сиденье:

– Боюсь, вы не следите за моими словами.

– Еще как слежу! – Усмехавшись, Ано ткнул мистера Рикардо в ребра толстым пальцем. – А вот наш достойный магистрат – нет. – Он погрозил Рикардо пальцем, словно в шутку упрекая расшалившегося ребенка. – Мы храним наши маленькие секреты, верно? Нам задают вопрос, и мы сразу же превращаемся в испуганную серну на холме.

– Чепуха! – Однако в голосе мистера Рикардо не ощущалось особой уверенности. – Я нисколько не похож на серну.

– Вопрос был следующий, – продолжал Ано. – Заметили ли вы вчера вечером какую-либо перемену в очаровательной мисс Тэсборо? Вы предпочли не отвечать – значит, заметили, и сейчас вы расскажете старому любопытному слону Ано, в чем заключалась эта перемена.

– Охотна расскажу, хотя она не имеет отношения к делу.

– Кто знает! Позвольте мне об этом судить.

– Хорошо. В Лондоне Дайана Тэсборо всегда выглядела хозяйкой, а миссис Тэсборо – ее тенью, компаньонкой, не имевшей никакой власти. Но в Сювлаке роли переменились. Миссис Тэсборо была хозяйкой замка, строгой и требовательной, а Дайана – робкой и покорной подопечной. Меня это удивило.

– Ого! – Ано выпрямился на сиденье. – Но это весьма серьезная перемена, друг мой. Давайте разберемся. Старшая женщина узнала нечто, дающее ей власть над племянницей. Какой-нибудь милый семейный шантаж, а?

– Нет, – отозвался мистер Рикардо. Он был уверен, что это объяснение не подходит, и помедлил несколько секунд, ища нужные слова для своих впечатлений. – Думаю, Дайаной завладела какая-то навязчивая идея. Между ней и ее тетей никогда не было никакого соперничества, никакой борьбы за власть. Дайана осуществляла ее как нечто само собой разумеющееся, и миссис Тэсборо воспринимала это точно так же. Мне кажется, что потом Дайана сама отказалась от власти, как от чего-то обременительного, отвлекающего от владеющей ею идеи, а миссис Тэсборо просто подобрала эту власть и стала ей пользоваться. Дайана всегда выглядела немного рассеянной и отчужденной, а вчера вечером мне показалось, что она даже не замечает, что превратилась из королевы в фрейлину.