Клод Изнер - Убийство на Эйфелевой башне

Он повалился на подушки. «Куда я задевал газету с его биографией?.. Он писал статьи для „Вокруг света“…»

Глаза слипались. Прежде чем провалиться в сон, он попытался определить, в котором часу можно незаметно совершить набег на кухню, чтобы хоть чем-нибудь заполнить урчавший от голода желудок.

Вторник 28 июня, утро

Разморенный жарой, Виктор встал рано. Убедившись, что Кэндзи еще спит, он ухватил на кухне кусок хлеба, потихоньку вышел из магазина и направился к Сене.

— Капельку кофе! Только капельку! Кто желает капельку кофе? Чашка за десять сантимов!

Установив на берегу переносную жаровню, продавец черного кофе вовсю предлагал свое горькое пойло собачникам и выбивателям матрасов, которые уже заполнили мост Карусель. Виктор выпил свою чашку залпом. Потом, жуя хлеб, направился вдоль реки. Покрытое облаками небо отражалось в ней, напоминая мозаичную слюдяную картинку. Тысячи светящихся бликов, непрерывно перемещаясь, то сливались, то распадались. «Как эта история, в которой я запутался. Здесь нужно все продумать шаг за шагом. Таша с одной стороны, Кэндзи — с другой. А прежде всего — Кавендиш…».

Когда Виктор остановился у ворот дома 77 на бульваре Сен-Жермен, книжная лавка «Д. Ашетт и K°» и редакция «Вокруг света», располагавшиеся тут, только что открылись. Он зашел в приемную, объяснил цель визита секретарше, которая проводила его в архив. Служащий принял у него запрос, и через несколько минут перед ним на столе уже лежало несколько подшивок с публикациями 1857–1860 годов, иллюстрированными множеством гравюр. Виктор пролистал первую папку. Его внимание привлекла одна статья:

Я был в Бангкоке, когда один хороший знакомый предложил мне сопровождать его в Западный Лаос, чтобы присутствовать на церемонии татуировки. Эта весьма болезненная операция охотно переносится молодыми людьми, желающими понравиться…

Виктор перевернул страницу. Перед его глазами проходили события в Юго-Восточной Азии: Камбодже, Малайзии, Филиппинах, Борнео, на Яве… Взгляд зацепился за словосочетание «голубые горы». Он прочел:

На острове Ява гранитные вершины голубых гор вздымаются до высоты 12000 футов. На их склонах много золота и изумрудов.

Лицо Кэндзи, увиденное с фотографической четкостью, вдруг склонилось над его детской кроваткой. Кэндзи рассказывает сказку: «Голубые горы — это край летающих драконов. Когда палит солнце, они, как летучие мыши, вьются вокруг крепостей, возведенных на склонах вулканов. Чтобы отогнать драконов, яванцы пускают в них стрелы. Случается и так, что чудовище, презрев их усилия, хватает человека когтями и уносит. Так была похищена принцесса Сурабаджа, и было это в стародавние времена. Она была прекраснее утренней зари, живая, как белка, а пела звончей цикады. Прельстившись грацией принцессы, дракон Джепу утащил ее в свое гнездо на Кракатау. А надо сказать, что этот Джепу на самом деле был доблестный воин, ставший жертвой колдовских чар ведьмы. И тогда…» В тот вечер маленький Виктор дал себе клятву, что когда-нибудь поднимется на вершину Кракатау. Тринадцать лет спустя ужасное извержение вулкана нарушило эти его детские планы.

Виктор не в силах был оторваться от заголовка. Он быстро подсчитал. Кэндзи родился в Нагасаки в 1839-м. Когда ему было девятнадцать, он, изучив историю и географию, отправился в долгое путешествие и несколько месяцев колесил по Юго-Восточной Азии. Сказка о голубых горах позволяла предположить, что он посещал остров Ява. В то же самое время, в 1859-м, на острове был и Кавендиш. «Может быть, они знакомы уже тридцать лет! А в 1863-м, в том году, когда отец нанял Кэндзи, Кавендиш был в Лондоне…» Ошеломленный, он изо всех сил сопротивлялся своему открытию, стараясь найти в датах ошибку. Не получалось — они совпадали.

Виктор принялся читать дальше, и по мере чтения у него возникало все больше вопросов. Он сделал несколько пометок в записной книжке, но, окончательно раздавленный сомнениями и измученный жарой, вынужден был прерваться.

Оставив на столе подшивки, он вышел и на нетвердых ногах дошел до бульвара Сен-Мишель, а оттуда поднялся к Люксембургскому саду. Тротуар был забит модистками, праздношатающимися и торопившимися в свои конторы служащими. На террасах кафе студенты оживленно спорили, а за соседними столиками просматривали газеты меланхоличные старики. Прямо на него шла продавщица воздушных шариков, держа в руке целую связку. Он посторонился, давая ей пройти.