Агата Кристи: Немезида

Мисс Марпл отложила газету, пытаясь сообразить, почему фамилия Рейфил показалась ей такой знакомой.

— Потом припомню, — решила она, по опыту зная, как у пожилых людей работает память…

Она глянула в окно, но тут же отвел а взгляд, чтобы не напоминать себе о садике. Много-много лет этот садик был ее величайшей гордостью, но уход за ним требовал и массы работы. Сейчас врачи запретили ей работать в саду. Она, конечно, попробовала было нарушить запрет, но оказалось, что врачей все-таки лучше слушаться. Мисс Марпл отвернулась от окна, вздохнула и вынула из сумки вязанье: пушистую детскую кофточку. Довязать осталось только рукава. Скучная работа. Два одинаковых рукавчика… но розовая пряжа, действительно, очень мила… Розовая пряжа. О чем же это она вдруг напомнила? Да, конечно… то имя в газете. Розовая пряжа. Синее море. Песчаный пляж. Ослепительное солнце… а она вяжет… ну, конечно — мистер Рейфил! Раймонд, ее племянник, устроил ей тогда, благослови его бог, поездку в Вест-Индию. Она отдыхала на острове Сент-Оноре. Джоан, жена Раймонда, проводила ее тогда в путь словами:

— Только не впутывайся ни в какое убийство, тетя Джейн, это всегда вредно для здоровья.

Ну, она и не собиралась впутываться ни в какое убийство — и все же оно произошло. Просто потому, что отставной майор, у которого один глаз был стеклянным, начал рассказывать ей свои длинные и скучные истории. Бедный старый вояка — как же это его звали? Забыла уже. Мистер Рейфил… его секретарша миссис… миссис Уолтерc, да, конечно, Эстер Уолтерc, и Джексон, массажист мистера Рейфила… теперь она вспомнила их. Стало быть, бедный мистер Рейфил умер. Впрочем, ясно было, что долго он не протянет. Он и сам это хорошо знал.

Похоже, он протянул все-таки дольше, чем предполагали врачи. Сильный был человек, волевой и очень богатый.

Мисс Марпл сидела, автоматически продолжая вязать, но думая совсем о другом. Она перебирала в своей памяти все, что знала о покойном мистере Рейфиле. Человек из тех, кого, действительно, трудно забыть. Сейчас она уже совершенно отчетливо видела его перед собой. Твердый, нелегкий в обращении, раздражительный, иногда просто грубый. Слишком богатый для того, чтобы кто-то попытался сдержать его, когда он начинал грубить. Да, богат он был чрезвычайно. С ним были секретарша и профессиональный массажист. Без помощи он уже почти не мог передвигаться.

Этот массажист был довольно сомнительным типом. Рейфил, случалось, разговаривал с ним исключительно грубо, но тот сносил все безропотно. Разумеется, только потому, что Рейфил был так богат.

— Дело свое он знает отлично и не обижается, когда я его браню, — сказал как-то Рейфил. — Впрочем, при том жалованье, которое я ему плачу, это и неудивительно.

Интересно, оставался ли Джексон… или, может быть, Джонсон?., со своим хозяином в эти последние… сколько же прошло с тех пор? Год? Нет, пожалуй, полтора. Вряд ли. Рейфил не любил однообразия, ему надоедали одни и те же люди, их лица, привычки, голоса.

Мисс Марпл подумала, что и у нее самой иногда возникает то же ощущение. Например, по отношению к ее бывшей сиделке — такой милой и внимательной женщине с воркующим голосом… Как же ее звали? Мисс… мисс… Спенсер? Да нет… почему ей пришло в голову это имя? А массажиста звали, конечно, не Джонсон, а Джексон. Артур Джексон.

«Господи, вечно я путаю имена! Мисс Маркс, а не мисс Спенсер! Подумала об универмаге „Маркс и Спенсер“ — вот и объяснение. Ну, а та милая секретарша, Эстер Уолтерc… Что сталось с ней? Вероятно, получила солидную сумму по завещанию и стала теперь состоятельной женщиной».

Мистер Рейфил упоминал что-то об этом… только что именно? Забавно, до чего все перепутывается в воспоминаниях! Эстер Уолтерc. Тогда ей немало пришлось пережить, но сейчас все уже, конечно, прошло! Она была вдовой. Будем надеяться, что она снова вышла замуж. Нашла себе доброго, симпатичного спутника жизни… хотя вряд ли. У Эстер Уолтерc была, кажется, врожденная способность выбирать себе в мужья отъявленных бездельников.

Мысли мисс Марпл снова вернулись к Рейфилу. Просьба не присылать венков — так там было написано. Ей и в голову не пришло бы прислать цветы на катафалк Рейфила. Он мог бы запросто закупить все цветы Англии! К тому же не такие были между ними отношения. Это не были ни дружба, ни любовь. Как можно было бы их назвать? Союз — вот это правильное выражение. Да, они были союзниками — пусть и совсем недолго. Несколько удивительно волнующих дней. В ту тропическую ночь, когда мисс Марпл пришла к Рейфилу, она отлично понимала, какого ценного соратника приобретает в нем. Она вспомнила пушистую розовую шаль, которая была тогда у нее на плечах, вспомнила и то, как Рейфил поднял глаза и хрипло рассмеялся, когда она произнесла те слова — вспомнив, мисс Марпл и сама улыбнулась, — но потом он не поднял ее на смех. Нет, он сделал все, что она просила, и… да, надо признать, это была, действительно, волнующая история! Разумеется, ни Раймонду, ни Джоан она даже словом о ней не обмолвилась…