Агата Кристи - Большая Четверка. Загадочный мистер Кин. Тринадцать загадочных случаев

— Боже мой! — воскликнул Портер. — Вот оно!

Он бросился вниз по тропинке, мистер Саттертуэйт, борясь с одышкой, поспешил за ним. Через минуту они уже выбежали на лужайку близ живой изгороди «Укромного» сада. Навстречу им из-за противоположного угла дома торопились Ричард Скотт и мистер Анкертон. Все четверо одновременно добежали до «Укромного» сада и остановились по обе стороны от входа.

— Это… оттуда, — слабо взмахнул рукой Анкертон.

— Пойдем, посмотрим, — сказал Портер и первый свернул в зеленый лабиринт.

Миновав последний изгиб петляющей в зарослях остролиста дорожки, он остановился как вкопанный. Мистер Саттертуэйт заглянул ему через плечо. Ричард Скотт испустил громкий крик.

В «Укромном» саду находились три человека. Двое из них — мужчина и женщина — лежали на траве возле каменной скамейки, третья — миссис Стейвертон — стояла тут же, неподалеку от входа, и расширенными глазами глядела на лежащих. В правой руке она держала какой-то предмет.

— Айрис! — крикнул Портер. — Ради Бога, Айрис, что это у тебя?!

Она недоуменно и как-то равнодушно взглянула на предмет в своей руке и, словно удивившись, произнесла:

— Пистолет.

И через несколько секунд — хотя казалось, что прошла целая вечность:

— Я подняла его… с земли.

Мистер Саттертуэйт подошел поближе, туда, где Анкертон и Скотт склонились над лежащими.

— Врача, — бормотал Скотт. — Вызовите скорее врача.

Но врач уже был не нужен. Джимми Алленсон, навсегда оставшийся при мнении, что египетские прорицатели не умеют предсказывать будущее, и Мойра Скотт, которой цыганка вернула шиллинг, уже погрузились в свой последний — глубокий и вечный — сон.

Осмотром тел занялся Ричард Скотт. Вот у кого были поистине стальные нервы: после вопля отчаяния, вырвавшегося у него в первое мгновение, он уже вполне овладел собой.

— Убита выстрелом сзади, навылет, — кратко резюмировал он, опуская на землю тело жены.

Затем он приподнял Джимми Алленсона: пуля вошла в грудь и застряла в теле.

Подошел Джон Портер.

— Не надо ничего трогать, — угрюмо сказал он. — Пусть до полиции все останется как есть.

— Ах, до полиции! — сказал Ричард Скотт и перевел взгляд на женщину, застывшую у зеленой ограды.

В глазах его вспыхнул недобрый огонь, он шагнул к ней. Но, преграждая путь, наперерез ему двинулся Джон Портер. На миг взгляды друзей скрестились как две шпаги.

Портер медленно покачал головой.

— Ты ошибаешься, Ричард, это не она, — сказал он. — Да, все против нее — но это не она.

— Тогда откуда, — облизнув пересохшие губы, прохрипел Ричард Скотт, — откуда у нее это?

И снова Айрис Стейвертон тем же безучастным тоном произнесла:

— Пистолет лежал на земле.

— Нужно вызвать полицию, — засуетился Анкертон. — Немедленно! Скотт, может быть, вы позвоните? Да, а кто останется здесь? Кто-то ведь обязательно должен остаться.

Мистер Саттертуэйт, как истый джентльмен, предложил свои услуги. Хозяин принял предложение с явным облегчением и тут же заторопился.

— Пойду сообщу новость дамам — леди Синтии и моей дорогой супруге, — пояснил он.

И мистер Саттертуэйт остался в «Укромном» саду.

«Бедная девочка, — говорил он себе, разглядывая такое юное и — увы! — такое безжизненное тело Мойры Скотт. — Бедная, бедная девочка…»

Ему вспомнилась избитая истина: грехи никогда не проходят даром, рано или поздно за них приходится платить. Ах, так ли уж Ричард Скотт неповинен в смерти своей супруги? Повесят-то, конечно, не его, а Айрис Стейвертон — мистеру Саттертуэйту совсем не хотелось об этом думать, — но разве нет во всем происшедшем доли и его вины? Грехи никогда не проходят даром…

А платить пришлось ей, невинной девочке.

Мистер Саттертуэйт взирал на нее с глубокой жалостью. Маленькое личико, такое бледное и мечтательное, еще не погасшая полуулыбка на губах; золото кудрявых волос, нежное ушко. Откуда-то капелька крови на мочке. Чувствуя себя едва ли не детективом, он представлял, как во время падения сережка зацепилась за что-то и оторвалась. Наклонившись и вытянув шею, он заглянул из-под низу. Да, так и есть, во втором ушке маленькая жемчужная капелька.

Бедная, бедная девочка.

— Итак, господа, — сказал инспектор Уинкфилд.

Они сидели в библиотеке. Инспектор — мужчина лет сорока с небольшим, в котором с первого взгляда угадывалась недюжинная сила воли и проницательность, — завершал расследование. Он успел опросить почти всех свидетелей и уже сделал для себя соответствующие выводы. В данный момент он выслушивал показания майора Портера и мистера Саттертуэйта. Тут же, вперив неподвижный взор выпученных глаз в противоположную стену, сидел мистер Анкертон.