Энтони Беркли - Убийство на верхнем этаже. Дело об отравленных шоколадках

– Достаточно необычным, чтобы это запомнить?

– На такое долгое время, может быть, и нет, но на следующий день я бы это наверняка вспомнила.

– И тем не менее ничего подобного вам не вспомнилось?

– Нет, это я могу сказать определенно.

– Понятно.

Но на самом деле все было непонятно. Настоящий тупик.

– Вы уверены, что сами в это время – десять тридцать – еще бодрствовали? Вы не легли в этот вечер раньше обычного?

– Совершенно уверена. Я уточнила этот вопрос для вашего сержанта, справившись в отчетности. В приходно–расходной книге магазина, в котором я работаю, записано, что я брала домой платье для переделки, – мужественно призналась миссис Эннисмор–Смит, – и я очень хорошо помню, как я это делала. Мне пришлось засидеться гораздо позже половины одиннадцатого.

– Насколько я понял, вы весь вечер пробыли в этой комнате, не покидая ее?

– В этом я бы не поклялась.

– Так утверждает ваш муж.

Миссис Эннисмор–Смит едва заметно улыбнулась:

– Мой муж часто склонен к более уверенным высказываниям, чем я.

– Значит, вы все же выходили из комнаты в течение вечера?

– Мне кажется, это более чем вероятно. По меньшей мере один раз выходила – я это твердо помню. Я пошла на кухню, когда вернулся с работы муж, поставить чайник.

– Да, это было еще рано, – слегка кивнул Роджер. – А потом? Вы ужинали в гостиной?

– Да. Но сказать вам с полной ответственностью, была ли я весь вечер прикована к креслу, я не могу. Наверняка это не так уж важно?

– Конечно нет. – Роджер потер подбородок. – Значит, насколько вы можете припомнить, в течение всего вечера вы не слышали решительно ничего из квартиры сверху – даже того, как мисс Барнетт укладывалась спать?

– Да, даже этого. – Миссис Эннисмор–Смит снова оторвалась от работы. Пожалуй, вот этот момент был все–таки не совсем обычным. Нам всегда было слышно, когда мисс Барнетт собирается ложиться. У нее, похоже, была привычка в эти минуты ронять вещи на пол.

– Одежду?

– Возможно. Но скорее похоже было, она сбрасывает на пол туфлю, потом другую. Обычно мы хорошо это слышали даже из этой комнаты, хотя она не прямо под спальней мисс Барнетт.

– И все–таки той ночью вы ничего похожего не слышали?

– Нет. Может быть, я была слишком поглощена работой, чтобы прислушиваться, но, по–моему, когда мы уже легли спать, мисс Барнетт еще не ложилась.

– Фу! – выдохнул Роджер в замешательстве небывалом. Факты не сходились так, как им следовало. Он решил быть чуть более откровенным, чтобы хоть немного расшевелить память хозяйки.

– Я понимаю, миссис Эннисмор–Смит, вам трудно понять, почему я задаю столько вопросов о том вечере. Если позволите, я объясню. Есть подозрение, что мисс Барнетт рассталась с жизнью значительно раньше, чем мы сначала предполагали, не в час ночи, а приблизительно между десятью и половиной одиннадцатого вечера. Вот почему так важно выяснить, слышали ли вы что–нибудь необычное в это время.

В искренности удивления миссис Эннисмор–Смит сомнения быть не могло.

– Но я сама слышала, как кто–то двигался наверху после часу, мы оба это слышали!

– Да, но у нас этому есть другое объяснение. Во всяком случае, вы теперь понимаете, куда направлены мои мысли. Я прошу вас еще немного порыться в памяти: не было ли в тот вечер еще чего–нибудь необычного, каким бы пустяком это ни выглядело. Пожалуйста!

Но миссис Эннисмор–Смит, на минуту сдвинув брови, лишь покачала головой:

– К сожалению, ничего, кроме того, что не было обычных звуков, с которыми мисс Барнетт обычно отходила ко сну.

– Может быть, вы слышали какие–то звуки на лестнице?

– Не припоминаю.

Роджер взглянул на нее с отчаянием. Наверняка у нее в руках ключ к головоломке, но все, что она сделала, это запутала его еще больше.

– Может быть, я смогу как–то расшевелить вашу память? Назову какой–то момент, который вызовет воспоминание? Например, когда ваш супруг задремал в кресле? Или когда вы только что кончили рукава и принялись за талию? Или сразу после того, как укололи палец?

Миссис Эннисмор–Смит улыбнулась слабой улыбкой:

– Ничего… Честно говоря, единственный несколько странный пустячок, который мне сейчас припомнился, это бечевка, которая на секунду залетела в окно кухни, а потом снова вылетела.

Роджер так и подпрыгнул:

– Что?! Пожалуйста, повторите еще раз!

Миссис Эннисмор–Смит, не без удивления, повторила.

– Когда это случилось?!

– Когда я открыла фрамугу кухонного окна на минуту после того, как поставила на огонь чайник. Сделался такой сквозняк, что я тут же ее закрыла, но в этот промежуток в окно успела влететь и тут же вылететь эта бечевка.