Дик Фрэнсис - 1964, Смерть на ипподроме

- Как поживаешь, Грэнт? - спросил я неловко.

- Спасибо, Роб, мне гораздо лучше. Уже две недели, как я дома.

- Он попал в больницу, - объяснила жена, - на следующий день, как вы привезли его домой. Доктор Пэрнел написал мне, что Грэнт болен и не может с собой справиться. Ну я и вернулась, - она улыбнулась мужу, - А теперь все будет хорошо. Грэнт получил работу. Через две недели он начнет продавать игрушки.

- Игрушки? - поразился я.

- Да. Считают, ему нужно делать что-то, не имеющее отношения к лошадям. Иначе он снова начнет нервничать.

- Мы очень благодарны тебе, Роб, - подтвердил Грэнт. Видя мое удивление, его жена пояснила:

- Доктор Пэрнел объяснил мне, что вы имели полное право отправить его в полицию.

- Я пытался убить вас, - произнес Грэнт недоумевающе, будто он никак не мог понять, что тогда чувствовал. - Я действительно пытался убить вас!

- Доктор Пэрнел говорит, если бы вы были другим человеком, Грэнт кончил бы в тюремном сумасшедшем доме.

- Похоже, доктор Пэрнел наговорил лишнего.

- Он хотел, чтобы я поняла, - сказала она, улыбаясь, - Если уж вы дали Грэнту еще один шанс, то и я должна была поступить так же.

- Вас не взволнует, если я спрошу, как вы потеряли работу у Эксминстера?

Миссис Олдфилд защищающе придвинулась к нему.

- Не надо вспоминать снова, - с беспокойством попросила она, - про все эти обиды и унижения.

- Не бойся, любимая, - Грэнт обнял ее за талию. - Валяйте, Роб!

- Я верю, что вы не лгали, когда сказали Эксминстеру, что не продавали информацию профессиональному скаковому игроку Лаббоку, Но Лаббок получал ее от кого-то и расплачивался за нее. Кому же он платил на самом деле, если считал, что платит вам, - вот что надо выяснить.

- Все не совсем так, Роб. Я сам над этим голову ломал, и ездил к Лаббоку, и страшно разозлился на него… - он улыбнулся печально, - И Лаббок мне признался, что пока Джеймс Эксминстер не сообщил ему, он точно не знал, у кого покупает. Он предполагал, что, возможно, это я. Но он получал сообщения по телефону и посылал мне плату на имя Робинсона на адрес какого-то почтового отделения в Лондоне. Он, конечно, не поверил, что я об этом и понятия не имею. Он просто подумал, что я не сумел как следует замаскироваться, а теперь пытаюсь выкрутиться из беды, Самое удивительное, что в голосе Грэнта начисто отсутствовала горечь. Пребывание в больнице, а возможно, и сама болезнь совершенно изменили его личность.

- Можете дать мне адрес Лаббока?

- Он живет в Солихул, - медленно ответил Грэнт. - Дом я бы, наверное, узнал. Но названия улицы не помню.

- Я найду. Для вас будет важно, если я докажу, что вы все время говорили правду? Лицо его как бы ожило изнутри:

- Будет! Вы не можете себе представить, что такое потерять работу за грехи, которых ты никогда не совершал. И если при этом никто тебе больше не верит.

Я не стал признаваться, что слишком хорошо знаю это, Сказал только:

- Ну, тогда я сделаю все, что смогу.

- Но ты не вернешься к скачкам? - встревоженно спросила жена. - Не начнешь все сначала?

- Нет, любимая. Не волнуйся, - спокойно ответил он. - Я с удовольствием буду продавать игрушки.

Я проехал тридцать километров до Солихула, нашел номер Лаббока в телефонной книге и позвонил. Ответила женщина: его нет дома, но если нужен срочно, его можно найти в отеле «Королевы» в Бирмингаме.

Каким-то чудом я нашел место для машины у самого отеля. Написал записку: не может ли мистер Лаббок уделить несколько минут. И передал записку портье. Тот сообщил:

- Несколько минут назад он с другим джентльменом вошел в ресторан. Эй, Дики, отнеси записку мистеру Лаббоку!

Мальчик-рассыльный вернулся с ответом: мистер Лаббок встретится со мной в гостиной в два пятнадцать.

Он оказался упитанным пожилым господином с рыжеватыми усиками и тощей прядью волос, маскирующей лысину.

- Я хочу узнать насчет Грэнта Олдфилда, - приступил я прямо к делу.

- Олдфилд? - пробормотал он, сбивая пламя с сигары, - О, да, я помню Олдфилда, - он оглядел меня зорким взглядом. - Вы… э-э… все еще работаете для той же фирмы, не так ли? Хотите сделку? Почему бы и нет? Я буду платить вам проценты за каждого победителя, которого вы подскажете.

- Так вы платили и Олдфилду?

- Да.

- А деньги вы передавали ему лично?

- Нет. Он просил платить ему чеком и высылать на почтовое отделение.

- На какое именно?

Лаббок отхлебнул коньяку и окинул меня оценивающим взглядом:

- А зачем вам это?

- Стоящая идейка! - кинул я небрежно. Он пожал плечами, - Где-то в пригороде Лондона, но точно не помню. Столько времени прошло. Седьмое отделение или двенадцатое? Что-то в этом духе.